Читать онлайн книгу "Об одном и том же"

Об одном и том же
Зяма Портосович Исламбеков


В сборник «Об одном и том же» вошли: один роман, две повести, 10 рассказов и одно стихотворение, написанные Зямой Портосовичем Исламбековым в разные периоды творчества, в Санкт-Петербурге и на даче в Карелии. Имена, фамилии героев частично изменены, но все действия и события подлинные. В произведениях сборника может встречаться ненормативная лексика, приправленная для читательского глаза специальным символом «@». Использовать книжку следует только по прямому назначению! Все перепечатки без разрешения автора категорически запрещены!

Минздрав России предупреждает: СОДЕРЖАЩИЙСЯ НА КАЖДОЙ СТРАНИЦЕ СВИНЕЦ СПОСОБСТВУЕТ ВОЗНИКНОВЕНИЮ РЯДА РАКОВЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ, ОСОБЕННО ПРЯМОЙ И, МОЖЕТ БЫТЬ, ДАЖЕ ДВЕНАДЦАТИПЕРСТНОЙ КИШКИ. Кроме того, туалетная бумага отечественного и импортного производства в пересчете на погонные метры не намного дороже испачканных свинцом книжных листов.

Совет читателям с буйным воображением, пытливым умом и беспокойными ногами – не старайтесь найти автора, ему и самому достаточно непросто живется на белом свете! Вот и пишет он о наболевшем, до боли знакомом и близком… «Писал, пишу и буду писать!»





Зяма Исламбеков

Об одном и том же. Романы, повести и рассказы



© Текст, художественное оформление и рисунки Зямы Исламбекова, 2020

© Издательство «Aegitas», 2020




Сравнительный анализ портрета Мусоргского, стрекозы и профессора Д.И. Менделеева (художник Илья Репин)

Рассказ


Илья Ефимович Репин. Родился 24 июля (5 августа) 1844 года в Чугуеве – умер 29 сентября 1930 года в Куоккала, Финляндия. Русский художник-живописец. Сын солдата, в юности работал иконописцем. Занимался в Рисовальной школе под руководством И.Н. Крамского, продолжил обучение в Петербургской Академии художеств.

    Источник: Штуки-дрюки ©

Выходец из украинского городка Чугуев Харьковской области, Илья Ефимович Репин вырос в семье военного. Так гласит официальная версия, достаточно куцая информация присутствует и в интернете о жизни, творчестве И.Е. Репине. Так ли уж правдивы истории, связанные с жизнью и творчеством одного из величайших украинских живописцев, закончивших свою жизнь на чужбине, в эмиграции, вдали от родного крова?!








Известно, что отец художника, «билетный солдат» Фима Репин, вместе с братом ежегодно ездил на «Донщину» и, преодолевая расстояние в триста вёрст, пригонял оттуда табуны лошадей на продажу. За время службы в Чугуевском уланском полку Ефим Васильевич успел поучаствовать в трёх военных кампаниях, имел награды. Дома бывал наездами, в семейной жизни практически не участвовал: жену хоть и трахал, но не регулярно, да и скорее – лишь для проформы, как говорится, чтобы дырочка не заросла мохом. А вот соседский еврей Абрам Михельсон, державший со своим отцом большую продуктовую лавку, где ни один год отоваривалась семья Репиных, испытывал непреодолимую страсть к матери будущего художника, у которой частенько заканчивались гроши и которая натурой была вынуждена расплачиваться за продукты. Абраша с рождения был сухопарым и слегка горбатым молодым человеком, сильно повредившим в 15-летнем возрасте правую ногу. С момента падения с необъезженного жеребца, которого пригнал в счёт оплаты за продукты питания Фима Репин, Абраша и стал хромым на всю оставшуюся жизнь. Фима был старше Абраши ровно на 4 года, но это ему не помешало настроиться на Татьяну (Репина (Бочарова Татьяна Степановна, 1811 г.р.) уже в 1842 г. Танечке в ту пору было уже 31 год. Она была в самом соку, ей нужен был ежедневный жёсткий секс, да и Абраму Михельсону в его 17 лет тоже очень и очень хотелось кому-нибудь вдуть. На Украине, кстати, молодые люди созревают несколько раньше, нежели в России. И то, что украинка отдалась еврейскому хромому и горбатому хлопчику – это ничего ещё не значит. История тех лет знает множество примеров подобным делам-делишкам… Даже в наше время на Украине очень и очень многие великие люди могут похвастать наличием еврейской крови в своих жилах. Например, экс Президент Украины Пётр Алексеевич Порошенко (злые языки доказательно утверждают, что именно урожденный Вальцман поменял в советские времена фамилию на Порошенко). Та же хрень была и с Владимиром Александровичем Зеленским, и с Юлией Владимировной Тимошенко, и с братьями Виталием и Владимиром Кличко и многими-многими другими украинцами, упорно скрывающими своё еврейство.

Связь с родным городом, Слобожанщиной и Украиной Илья Репин пытался сохранить до конца жизни, а украинские и еврейские мотивы занимали важное место в творчестве художника.

Но вернемся в детские и юношеские годы Ильи Репина. Фима, отец художника, как это ни странно для армейских структур, желание сына заниматься живописью с самого раннего возраста всячески поощрял. Поначалу молодой человек учился основам портретного искусства у местных художников, а когда стал известен в Чугуеве, то решил, что этого ему мало и он с радостью свалил из родных мест, поступил в рисовальную школу Петербурга, а потом и в Академию художеств.

«Бум» на картины Репина начался после известной всем и каждому «Бурлаки на Волге», написанной в начале 1870-х. Позже он рисовал писателей, художников, революционеров, запорожцев, участников исторических событий. Портреты занимают в этом списке особое место, ведь среди них немало изображений как выдающихся людей (А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева, Д.И. Менделеева), так и работ, изображающих членов семьи.

Именно в Петербурге молодой Илюша стал приобщаться к богемной жизни, вину, картам, женщинам и рулетке. В картах и с женщинами ему всё время не везло. То попадались девицы лёгкого поведения, грязные, развратные и заразные, то более старшего возраста, у которых вот-вот должен был начаться климакс.

От своего биологического отца он унаследовал оптимизм и бесшабашность. Его любимым выражением было "да пошли вы все на…". Кстати, от его друзей и собутыльников известно, что это ему принадлежит фраза "я гляжу и охаю, потому что пох@ю".

В Петербурге на углу улицы Гороховой и нынешнего канала Грибоедова располагался доходный дом, на первом этаже которого был неплохой третьеразрядный трактир, куда любил с Васильевского острова захаживать молодой Репин. После очередной попойки в трактире он делал на скорую руку наброски и даже какие-то простенькие картины. Кстати, на последних своих работах художник, говоря современным языком, «отрывался»: он играл со светотенью, образами, оттенками, сюжетами, ведь написаны портреты были только для семейного узкого круга.

Самый известный среди них – портрет его дочери Веры, или «Стрекоза», над которым художник работал в 1884 году на даче неподалеку от Петербурга. По дате внизу полотна вы можете догадаться, что девочке на то время было только 12 лет, а впереди ее ждала интересная жизнь.

Верочка, как и многие женщины того времени, хотела играть на сцене в драматическом амплуа, ведь обладала красивым голосом, а от отца ей досталась способность к живописи и картинное сходство с родной бабушкой Таней. В свои неполные тридцать лет она уже выступала, правда, лишь в частных театрах, причем не испытывала недостатка в поклонниках, однако потом стала жить с престарелым отцом в Финляндии.

Девочку, которая изображена на картине, эта жизнь только ждет, в настоящий момент она сидит на перекладине и болтает ножками, держась для равновесия. Кажется, что она залезла наверх, играя, а отец случайно увидел эти шалости, но мешать не стал, а сбегал за кистью, красками и мольбертом.

Композиция полотна простая – фон составляет летнее солнечное небо, которое практически сливается с зеленью луга. Типичный украинский пейзаж. Об этом намекают некоторое травинки, да и все. Пора года, изображенная Репиным – это лето, сенокосная пора, когда полно на природе всяких гадов, жуков и стрекоз. Вот и Вера напоминает это насекомое, которое присело на яркий цветок не столько отдохнуть от полета, а сколько полюбоваться миром. А может быть она готовится справить нужду? Кто знает?! У каждого, кто хоть раз увидел «Стрекозу», непременно возникнет ощущение, что девчушка спрыгнет со своей жердочки и убежит далеко-далеко, подальше от любопытных глаз… Сделает дело и, может быть побежит куда глаза глядят, навстречу новым открытиям, к неизведанным далям, подальше от пидор@сов и педофилов, коих всегда бывало нимало в Малороссии.

В первую очередь, многих привлекает естественность и изящество фигуры Верочки, от которой веет не только обаянием, а и беззаботной непосредственностью. Кажется, что ничто не тревожит ее, и в мире нет никаких дел, кроме как радоваться сегодняшнему дню и с восторгом встречать завтрашний, но всё в жизни гораздо неопределеннее и много сложнее.

Многое можно сказать и про характер дочки художника, если внимательно посмотреть на ее манеры. Это – гиперактивный ребенок, любивший с отцом часами просиживать в кабаках и выступать с разными миниатюрами перед постояльцами и залётными посетителями. Сразу видно, что робость и послушание для подростка – сказочные персонажи. Жердочка, на которой сидит Вера, находится достаточно высоко от земли, и заберется на нее не каждый ребёнок и что на ней мог восседать далеко не любой мальчишка, не говоря уже о девочках – это своего рода аллегория, авторская находка Ильи Репина. Попробуйте мысленно перенестись на пару веков вперед, в стриптизбар или даже в какое-нибудь американское или немецкое кабаре-клуб?! Такое поведение для «стрекозы» в порядке вещей – ее не интересует спустились ли у нее чулки, не развязались ли туфельки, самое важное в данный момент – покачивать правой ножкой, словно дразня соседских товарищей и товарок по сладострастным играм и утехам. Вот и всё и ничего более.

Дочка Репина радостно и немного шаловливо прищурила глазки. Она, по всей видимости, слегка пьяна. Алкоголь, дым папирос, пьяный трёп мужиков вокруг – всё создает на полотне мажорное настроение, которое непременно ощутит каждый зритель, способный видеть и думать глубже и больше, нежели изображено художником на холсте. Изначально, кстати, Илья Ефимович собирался всё изобразить внутри своего любимого кабака, но потом вдруг отказался от идеи прорисовки массы предметов и деталей, хотя желание дописать, доработать портрет оставалось у него до самой смерти. Интересно построение полотна художника: он использует вид снизу, что придает фигуре объемной монументальности, и в то же время вытесняет пафосность или цинизм образа жизненной убедительностью и идейной квинтэссенцией борьбы старого, ещё не полностью разрушенного феодального строя, с новым, нарождающимся капитализмом. В этом портрете нет торжественности, присущей остальным – здесь раскрывается психологическое состояние героини, а через образ матери художник говорит зрителю слова прощения и любви, выражая при этом чувства благодарности и своему соседу, хромому еврею Абраму, и пожилому отцу-импотенту Фиме. Само понятие «портрет» для «Стрекозы» уже не актуально, тут прослеживается индивидуальная душевная конкретика, опосредованная мыслями, думами и чаяниями художника, жившего в гнилом климате и в съёмной квартире с шумными соседями… Именно поэтому можно было бы на всё даже забить болт, но художник взял, да и написал портрет, запечатлев игру страстей, чувств и эмоций, причем состоянии девочки можно расценивать как «здесь и сейчас».

Если рассмотреть одежду Верочки, то она отражает кокетство истинной стрекозы. Складочки серо-зеленого платья миди-длины словно отсылают к винтажным соблазнительницам. Подтверждение того, что на картине изображен все-таки ребенок, вы увидите в спустившихся светлых чулочках и черных зашнурованных башмаках, в отсутствии большой жопы и груди, характерной для женщин, познавших радость от близости с мужиками, пусть даже и по принуждению или за деньги. Нет, это – не бомжиха или какая-нибудь шмара, это – девочка с чертами бабушки, мамаши художника, светлый образ которой Илья Репин попытался отобразить на полотне. Отдельно стоит сказать о шляпке девочки – она подобрана в тон одежде и завязана ленточкой у подбородка. В те времена выбор был не богатый, да и большая часть шмотья девочке доставалась от владельца кабака, собутыльника художника и страстного педофила, тайно восхищавшегося красотой девочки. Головной убор невольно заставляет заострить внимание на лице «стрекозы»: ее глаза не по-детски серьезны, но слегка задорный взгляд и блики солнечных зайчиков придают непосредственность образу. Теперь уже очевидно то предположение, высказанное чуть ранее о мотивации и о всей подноготной девочки-подростка и её подвыпившего отца. Кажется, что она еще не вышла из возраста детских игр и мира красочных фантазий из услышанных сказок, но в то же время она готова на все сто к взрослой жизни, к жизни не просто на задворках Российской Империи, а к столичным будням со всеми приблудами и прибамбасами.

Этот портрет настолько не похож на остальные и по стилистике изображения, и по технике письма, и по трактовке детского образа, и по сиюминутности происходящего, что он вполне может считаться импрессионистическим.

Среди портретов кисти Репина, портрет композитора Мусоргского занимает особое место. К сожалению до наших дней дошло не всё творение мастера, а лишь только средняя и верхняя части картины. Низ, как утверждал в своих рассказах прислуге дворник Николаша, был обрезан и использован в качестве обёрточной бумаги, куда Илья Ефимович однажды завернул свежих карпов, которые ему принес сосед по подъезду, с которым он частенько бухал. Изначально композитор был изображён с обнажёнными ногами, выступавшими из-под пол халата. Ноги на картине были выведены слишком реалистично, отчего всё внимание с лица переключалось на низ картины, бросалось исключительно на босые ноги Модеста Петровича. Как известно, мастер писал этот портрет за несколько дней до смерти великого композитора, что придает работе особую драматичность и глубину. Перед нами очевидно серьезно больной человек: нездоровая краснота лица, блестящие глаза. Семь дней, неделю мужчина непрерывно пил. Сильнейший запой, обусловленный шальным музыкальным заказом. Целых триста рублей композитор получил за небольшую музыкальную композицию, заказанную для французского императорского двора… Автор полотна концентрирует внимание зрителя именно на лице композитора, словно пытаясь передать секрет гения Мусоргского, который только-только начал выходить из запоя. Взъерошенные волосы, запущенная борода с усами, не отвлекают нас от главного, от шизоидного взгляда алкоголика-композитора. В его глазах читается печаль, тоска. Следы белой горячки тоже отчётливо видны на фоне простой больничной одежды. Одновременно с этим зритель видит глаза энергичного и сильного человека, надломленного пьянством и другими нехорошими излишествами. Больничный халат, вышитая рубашка – украинская вышиванка, написаны художником схематично, они не подчеркивают болезненность, или, к примеру, национальную принадлежность или сексуальную ориентацию, а лишь призваны служить обрамлением главного – лица, головы, вызывающий поворот которой позволяет думать, что до последнего мгновения жизни этот человек боролся со своим недугом и житейскими мужицкими слабостями. Известно, что при написании портрета Илья Репин и Модест Мусоргский неплохо покутили. А почему нет? Деньги были, закуска была… Как говорится, всё было, и слава Богу!

Фон на портрете "пустой", свободный от всяких деталей. Пьяный Репин не мог физически в паузах и промежутках между беспробудным пьянством нарисовать детали. И это понятно. Можно подумать, что Мусоргский изображен на фоне облаков. Ведь оба тогда сильно курили. Обдолбанные, пропитые, обожравшиеся мясом и рыбой во время весеннего поста друзья занимаются ещё и обсуждением политики. Создается ощущение грандиозности и величия изображаемого, поскольку нет ни следов бардака, трапезы и пьянства, ни гор грязного белья, одежды и всего того, что бывает вокруг друзей, бухающих уже на протяжении нескольких недель… Он сам как его музыка: особенная, неукротимая, мощная, неповторимая. Эта музыка звучит в его глазах. Там же и незаконченные произведения, невоплощенные идеи, музыка, которую он уже никогда не сочинит…

К сожалению в наши дни имеется и другая трактовка образов, созданных гениальным портретистом Репиным. Но какой смысл даже пересказывать ту галиматью, которую критики-искусствоведы несут без учёта и понимания связи между полотнами и временем, реальными людьми, событиями вокруг автора бесценных творений.

Мне очень и очень нравится, например, современная трактовка образа Дмитрия Ивановича Менделеева, изображенного на портрете Репина 1885 года "Портрет Д.И. Менделеева в мантии профессора Эдинбургского университета", где увязываются исторические параллели с реалиями тогдашнего времени, с думами и чаяниями не только самого художника, но и различных слоёв российского общества.








Репин был знаком с Д.И. Менделеевым еще во времена своего обучения в Академии. На протяжении нескольких лет они не виделись, но ученый внимательно следил за новыми работами Ильи Репина. Позже в Петербурге Репин был постоянным гостем Менделеева – по средам в доме ученого собиралось общество из его друзей. Когда Эдинбургский университет присвоил Менделееву звание доктора, Репин начинает работу над его портретом. Мантия, толстые фолианты на столике, своеобразный головной убор и книга в руках – сразу дают понять зрителю, что на картине ученый. Главная черта портретов Репина, – попытка изобразить внутреннюю работу мысли, а не только внешность человека, как нельзя лучше нашла применение на этой картине: гениальность Менделеева-ученого изображена на полотне. Кстати, низ картины также был художником подрезан. А то место, где рядом стояли закуска с бутылкой хорошего вина в конечном варианте мастер просто загрунтовал и сделал тёмным фоном, символизирующим застой и косность в науке, тлетворное влияние церкви на развитие научно-технического прогресса, демократии и свобод в обществе.

Вот так сегодня официально звучит начало истории написания в 1885 году И.Е. Репиным замечательного полотна, вошедшего в мировую живопись как "Портрет Д.И. Менделеева в мантии профессора Эдинбургского университета".

А пересмешники, всякие там юмористы, например, могут увидеть совсем другое. Вот лишь одна современная точка зрения, которая по иному, совершенно под другим ракурсом представляет нам данное полотно. Представьте себе далеко не молодого профессора, посетившего в те далёкие от современного комфорта и цивилизации отхожие места…

Сидит, значит, Дмитрий Иванович, испражняется… Пришло время заканчивать это важное мероприятие… Воды рядом нет, вместо бумаги – какая-то книга с очень жёсткой фактурой. Книга, как впоследствии выяснилось историками, была предназначена в качестве аналога туалетной бумаги, которой, увы, в те далёкие времена нигде в мире не было. И вот пожилой профессор призадумался над тем, что ему делать. Художник попытался запечатлеть некий интимный момент, но, спасибо ему, он остановился лишь на стадии принятия важного решения…

Не смешно!

Глупо, отвратительно и мерзко…

Возможно и так, но как представляется, данная трактовка образа известного химика имеет право на существование. А великолепная комедия Мэла Смита 1997 г. "Мистер Бин" с Роуэном Эткинсоном в главной роли, где по сюжету Мистер Бин работает смотрителем в Королевской Британской Галерее. Начальство давно уволило бы его по формулировке «за сон на рабочем месте», если бы не покровительство директора. Вместо этого Бина отправляют в командировку в Лос-Анджелес. Там его принимают за официальное лицо, приехавшее на открытие величайшей выставки США…

Комедия оказалась очень и очень кассовой. Я имел счастье прочитать сценарий, который сильно уступает самому фильму, который по праву можно причислить к шедеврам мирового кинематографа. Быть может, и роман-байка "Так уж бывает…" тоже когда-нибудь займет своё достойное место на полках истории? Как знать, как знать?!

Вот так сегодня следует воспринимать величайшие творения Ильи Ефимовича Репина, который был своего рода летописцем своего времени, величайшим рупором истории Российской Империи. Надо всячески отходить от классических штампов и навязанных нам образов, которые вдалбливаются в зрительскую аудиторию ещё с советских времен.




Два приятеля

Повесть


Дружба – более основательная штука, чем любовь. "Любовь – зла, полюбишь и козла". Дружить с козлом вряд ли станешь…

    Цитата из интернета




ДП-01


Два приятеля, бывшие менты, с комсомольских времен… Говорят, что мент – он и в Африке мент, и что бывших – не бывает, на буднях, а иногда и в выходные и праздничные дни созванивались и делились друг с другом своими идеями, соображениями, что-то или даже кого-то иногда обсуждали и перетирали косточки… Известно, что уже после пяти первых лет службы у силовиков происходит профессиональная деформация личности. Такое случается у большого числа представителей разных специальностей и профессий. Например, любой медик считает, что абсолютно здоровых людей не бывает, есть просто недообследованные. Прокурорские работники уверены, что честных людей нет, любого можно посадить, но беда в том, что прокуроров явно не хватает… Вот и ходят по Земле уголовники, по которым тюрьма плачет… Про военных, про полицейских, про музыкантов и многих, многих других представителей общества можно часами рассказывать разные байки и делать сногсшибательные умозаключения, но вернёмся к нашим героям.

Обоим было уже далеко за 50, скорее – почти 60, но возраста своего они пока в полной мере не ощущали. Нет, разумеется, прыти и энергии с годами у каждого из них поубавилось, но ещё были силы, хорошо работала фантазия и шутки были ещё не стариковские, а вполне современные. У Гоги, в недалёком прошлом, была обычная семья, жена и двое детей. Сыновья выросли, старший женился, стал отцом, а младший решил собрать с неба все звёзды, поскольку, со слов папашки, разумеется, был семи пядей во лбу, вот только в финансовом отношении выходило как-то не очень, пребывал в постоянном поиске себя. То он, будучи студентом 2–3 курсов университета сожительствовал с девушкой, учившейся на старшем курсе также на филфаке университета, работал продавцом сувениров и активно практиковал английский и китайский языки, то вдруг после третьего курса расстался с девушкой и уехал в Китай, где пробыл целый год, перебиваясь случайными заработками и репититорством английского языка…

Папашка развёлся с женой, оставив ей квартиру и младшего сына, снял двухкомнатную квартиру у знакомого на очень выгодных условиях и начал трахать всё подряд, всё, что шевелится. Разумеется, были и отказы со стороны новоявленных пассий, которые либо не велись на всякие еврейские штучки-дрючки, либо не могли смириться с мыслю, что их будут банально трахать нахаляву… Но известно, что под лежачий камень вода не течет и всегда найдется та, которую можно поймать в свои сети и сделать сексуальной рабыней на какое-то короткое, а м.б. даже и длинное время общения.

Жизненное кредо Гоги было не совсем определено, но основные тезисы сводились к пяти вещам: – надо ни в чем себе не отказывать и жить одним днём, т. к. жизнь коротка и…

– чем больше баб вы***шь, тем лучше будет тебе и им;

– для жизни надо совсем немного: здоровье, машина, деньги, работа;

– заботиться надо в первую очередь о себе любимом, детей вырастил, пускай теперь сами о себе заботятся. Жена, тем более, что уже бывшая, не может рассчитывать на него, т. к. они разошлись и он ей ничем не обязан…

– надо стараться брать от жизни по максимуму, на халяву, как можно чаще…

Все остальные принципы так или иначе сопрягались с каким-то одним из перечисленных или даже сразу с несколькими.

Маленькое замечание (наблюдение). Гога с детьми жил в одном городе, в разных районах Санкт-Петербурга. Со старшим сыном виделся практически каждый месяц, или раз в два-три месяца, а вот с младшим он общался вживую чуть реже, но зато каждую неделю с детьми созванивался и держал руку на пульсе всех событий. Маленькую двухгодовалую внучку подарками и вниманием не баловал и общаться с ней начал после годика, да и то свидания с крохой были короткими и спонтанными, что объясняет отсутствие подарков и вообще какой-либо материальной поддержки.

Виктор был антиподом. Всех детей он вырастил, вывел в люди, из семьи никуда не уходил, да и целей таких никогда не имел. Свою отдушину он видел в любимой собаке, велосипеде, бассейне, фотографии, интернете… Ежедневно он просиживал на просторах интернета, читая всё подряд, словно мусорщик, собирающий без разбора всё, что видит глаз, что могут унести руки и ноги. Читал много и много писал. И писал, разумеется, на самые разные темы и в самых разных жанрах. Свои пристрастия к знаниям он материализовал в учёные степени, звания, в многочисленные статьи, учебники, романы и стихи. Окружающие не переставали им восхищаться и всех лишь удивляло одно обстоятельство – большой избыточный вес при такой активной жизненной позиции?!

Известно, что самые прочные семейные и дружеские связи возникают у диаметрально противоположных людей. Это – как магниты, притягивающиеся друг к другу разными полюсами и отталкивающие от себя заряженные частицы того же знака, что и сами полюса.

Гога постоянно пребывал в состоянии непокоя, он был в поиске. Искал шальных денег, искал заказы на свой бизнес, искал девочек. Он всегда готов был слиться в экстазе с девочкой до 50 лет отроду, без каких-либо серьёзных обязательств и без финансовых потерь. Разумеется, "танцевать" девочек приходилось с момента знакомства и до рисования победных звёздочек, но танцы танцам рознь.




ДП-02


Первое свидание. Зима. Парень с девушкой сидят в машине. Он кладёт ей руку между ног. – Ты что делаешь? – Руку грею, холодно. – Ты бы лучше уши погрел…

    Из наблюдений Артура Хуеплётова, 2019 г.

Дело было зимой, в субботнее утро. На часах вот-вот будет 13.00 и на станции должна будет появиться Лена, с которой Гога поедет кататься на лыжах, а затем, как обычно, сольётся с ней в экстазе на старенькой кровати съемной дачи, в Зеленогорске, где с приятелем-евреем он уже более 30 лет снимает дачу на двоих. Само дачное место, природа, Финский залив, инфраструктура – это выше всяческих похвал, а вот сам фанерный летний домик с аля-мебелью и аля-удобствами – это было за гранью понимания Виктора и его семьи. Виктор давно прошел истории со съёмными дачами и к 35 годам обзавёлся небольшим трёхэтажным каменным домиком с банькой, бильярдной, гаражом на две машины, катером и прочими атрибутами сладкой жизни. Но вернемся к приятелю, который в рассказе занимает явное лидерство.

Когда Гога скакал на службе по линии комсомола, затем мелкого охранного бизнеса, где был и организатором, и ментовской крышей и решалой, Виктор учился и делал служебную карьеру. В итоге, опуская лирику, Гога с выслугой 20 лет снял подполковничьи ментовские погоны и вышел на пенсию, которой было явно недостаточно для комфортной жизни. А разного рода бизнес почему-то шел с большим скрипом. Гоги, разумеется, наивно полагал, что звёзды когда-нибудь расположаться на небосводе правильно и он станет успешен, богат и… Виктор тоже на захотел умирать на службе и вышел на пенсию в полном расцвете сил и энергии жизнерадостным полковником, доктором наук, профессором и т. д., и т. п.

Гога позвонил Виктору, который прилёг на свой трехспальный диван, на котором всегда лежали три здоровенные подушки, одеяло и любимец всей семьи – оборзевший, наглый лабрадор Муля. Если кто-то наивно полагает, что собакам не место на постели рядом с людьми, то это полная чушь и ерунда. Размеры и порода, пол и возраст собаки большого значения не имеют. Важен сам принцип вседозволенности. Ласковая и преданная собака – это не только друг семьи, но и лучший лекарь от простуды, одиночества, гиподинамии. С собакой ежедневно, в любую погоду, при любом самочувствии хозяина надо гулять три и более раз в день. Надо с собакой двигаться, дрессировать, кормить и если всё это выразить одним словом, то надо очень серьёзно собакой заниматься.

– Здорово! Это я, – приветствовал по телефону Гога, решивший позвонить приятелю в субботу в то самое время, когда он ожидал на станции с электричками свою 48-летнюю "девочку" Лену, внучке которой не было ещё и пяти лет. Со слов Гоги Лена была стройной, миниатюрной и симпотненькой девочкой, с которой Гога встречался на выходных на протяжении последних 5 лет.

– Привет, красавец-мужчина. Ты уже сделал зарядку? Помыл свои яйца? – пошутил Виктор.

– Да я уже, блин, на станции, жду Лену. Хотим съездить в Зелик, покататься на лыжах.

– А потом в театр? Как обычно?

– Точно. Откуда знаешь?

– Опыт, едрён батон, опыт.

– А-а-а… Молодец какой! – Гога чем-то шуршал, что-то доставал, сопел… Было слышно, как то и дело падала его сумка, как он пытался что-то достать…

– Ты что-то уронил? – поинтересовался Виктор.

– Да, блин, уронил апельсин… Подожди, сейчас достану его, – Гога вылез из машины и начал рукой шарить под сиденьем в поисках злосчастного фрукта. – Всё, достал, – радостно сообщил Гога, потративший несколько секунд телефонного разговора на доставание упавшего под водительское сиденье полуочищенного апельсина.

– Во сколько у тебя встреча?

– Да, это самое, она опять опаздывает, – посетовал Гога. – О, всё, извини, не могу больше, Лена приехала. Потом позвоню, пока, – и Гога ушёл со связи.

А через час он снова позвонил, опять вышел на связь с Виктором, который продолжал лёжа на диване что-то читать. – Привет! Это я, – радостно поздоровался Гога и начал сбивчиво рассказывать последние новости про Лену. – Представляешь, это самое, Лена опоздала, потому что, это самое, ей позвонила подруга, у которой, это самое, муж попал, блин, в ментовку по-пьяне. Ну, вот, это самое, она, э-э, и…

– Гога, заканчивай меня грузить избыточной информацией, – Виктор резко оборвал рассказ приятеля на самом интересном месте, – не надо меня грузить какими-то подругами твоей Лены… Я не знаю ни Лены, ни, тем более, её подруг… Ты понял?

– Ну, ладно, не хочешь, так не буду, – обиделся Гога. На улице шел снег, был обычный морозный день и погода была "заточена" под лыжи. Ведь по плану Гога планировал с Леной покататься загородом на лыжах, перекусить в кафе, нарисовать ей звёздочку, а вечером сходить с ней в ДК "Выборгский". Гога был заядлым театралом. В месяц раза три-четыре, а иногда и чаще он ходил с бабами в театр. Последнее время он инвестировал деньги в Лену, которая была не очень притязательной, на всё готовой и, судя по отрывочным рассказам Гоги, умелой и практичной сексапильной девочкой.

– Так, ты что уже покатался на лыжах?

– Да нет, мы ещё даже не уехали с Удельной. Представляешь, эта дура опоздала на электричку и мы, это самое, решили пойти в кафе, попить кофе. Я взял апельсин, кофе и мы прекрасно полчаса посидели в кафешке.

– Сколько же чашек кофе вы там выпили?

– Слушай, это самое, блин, а порции там большие и мы взяли одну на двоих.

– Погоди, ты серьёзно или прикалываешься надо мной?

– В каком смысле? – удивился Гога.

– Еврей! Ну, жлоб, – презрительно прошипел Виктор.

– Почему?

– А апельсин тоже на двоих?

– Ну, да, а что?

– И ты говоришь мне, что ты русский?

Гога хитро рассмеялся в трубку, а потом возникла небольшая заминка. Первым нарушил паузу Виктор.

– А Лена обозлилась и уехала? – спросил Виктор.

– Да нет, она в туалете, – Гога был чем-то встревожен.

– Обожралась и пошла метать икру? – пошутил Виктор.

– Ну, типа того… Слушай, а ты не хочешь сегодня сходить в театр вместо меня?

– В ДК Выборгский?

– Да. Там сегодня замечательный спектакль…

– И билеты недорогие? – перебил Виктор.

– Да, по 200 рублей, галёрка, но можно будет пересесть в партер на первый ряд, в серединку. Я всегда так делаю, – Гога не чувствовал ни издёвки, ни какого-либо подвоха со стороны Виктора.

– Знаешь, я могу выложить на Юлу или на Авито?! Помочь?

– А это не сложно? Они быстро уйдут?

Виктор не выдержал и гомерически заржал. Его раздирали смех и кашель от дикого смеха. На глаза выступили слёзы, проснулся лабрадор Муля, который решил, что надо как следует облизать лицо хозяина.

– Ты чего, блин? – удивился Гога. – Просто, это самое, э-э, я думаю, блин, что у нас всё сдвигается на два-три часа и в театр мы сегодня не успеем…

– То есть секс важнее искусства? – с иронией спросил Виктор.

– Ну, да, конечно… Всё, это самое, больше не могу говорить, Лена идёт.

На следующее утро приятели не спешили звонить друг другу и хвастать своими достижениями.

Во вторник Гога поведал Виктору о том, как поставил звёздочку Лене, как они замечательно провели время… Виктор рассказал о двух новых стихотворениях, собравших каждый на сайте Стихи. ру по 300 просмотров каждый за первые 12 часов…




ДП-03


Малыш спрашивает деда-украинца:

– Диду, почему ты не ездишь на своей машине?

– Не любят нас клятые москали, не дают нам нефти.

– Диду, а почему у нас дома газовая плита не работает?

– Не любят нас клятые москали, не дают нам газа.

– Диду, а почему у нас генофонд сокращается?

– Да я ж говорю, не любят нас клятые москали!

    Из анекдотов про хохлов

– Здорово! Не разбудил? – Гога сделал зарядку и уже спешил к своим престарелым родителям с супчиком в баночке и четырьмя сырниками, которые он накануне приготовил для своих стариков. Состояние здоровья оставляло желать лучшего. Мама давно уже двинулась рассудком, а папа был просто не боец. Самостоятельно старики себя обслуживать не могли, но и в дом для престарелых ехать напрочь отказывались. Гога старался, как мог, в ущерб своим сексуальным радостям, работе – уделять какое-то внимание родителям. Он ходил на их деньги в магазин за продуктами, мыл в ванной отца, привозил им супы и ещё чего-то, что мог приготовить в своей съёмной двушке, где ни мебели, ни посуды толком-то и не было. Руки у Гоги росли скорее из задницы, т. к. он практически ничего ими не делал, а вот мозги были заточены на разного рода гешефты, мелкие экономные штучки-дрючки и прочие уделы несостоявшихся бизнесменов.

– Гога, а ты не хочешь попытать счастье в программе Ларисы Гузеевой "Давай поженимся!" – спросил Виктор. – Надо тебе уже завязывать с бабами… Пора бы и угомониться?! А?

– Ты думаешь?

– Ну, конечно.

– Нет, не готов. Пока не хочу что-либо менять. И потом у меня же есть Лена?!

– Да, прикипел ты к своей Лене. Скинул бы мне фото своей Лены. Скоро будет пять лет, а я даже не видел её ни разу, – посетовал Виктор.

– Ладно, скину, – пообещал Гога.

И действительно, уже в конце весны, а может быть дело было в начале июня, Гога прислал по WhatsApp фотографию Лены без головы, которую он зачем-то обрезал.

На фотографии была изображена спортивного телосложения невысокого роста сиповка, смотревшая – это лишь догадки, т. к. головы на снимке не было – куда-то вдаль. Снимок был абсолютно не информативен. Но от Гоги ожидать чего-то путного было бы просто глупо.

Виктор, не долго думая, в фотошопе добавил изображение СТРАШНОЙ бабы, смонтировал в единое целое и выслал по WhatsApp приятелю "Лену". Шутка Гоге понравилась, но после этого Гога месяц не звонил.

В июле, после очередной поездки на Кипр вместе с Леной Гога вдруг сообщил, что он принял для себя непростое решение – расстаться с Леной, т. к. ему надоело на неё тратить свои деньги.

– Я ей месяц долдонил, что у меня сейчас плохо с деньгами и что я никуда не хочу ехать, но она пристала ко мне и, это самое, блин, давай и давай, мол.

– И ты не устоял?!

– Да, мы, это самое, взяли горящую путевку на Кипр, и, это самое, на неделю, блин, в четыре звезды…

– Только завтраки?

– Ну, да! А, откуда знаешь? – удивился Гога.

– Шесть ночей, платили попалам?

– Нет, в этот раз я выкупил путевку на свои, т. к. у неё деньги были на карте, а платить надо было, это самое, наликом. Но когда мы прилетели, я, это самое, ей сказал, что у меня хреново с деньгами, и что она должна мне вернуть половину…

– Еврей!

– Нет, ну, а что она, это самое, блин? Я же не хотел, блин, с самого начала лететь на море… И потом мы всегда с ней платим обычно на пополам.

– А ты ей о деньгах сказал сразу же по прилёту на Кипр? – спросил Виктор.

– Не, не сразу. Через пару дней. А что?

– Значит, звёздочки ты рисовал только пару дней? – язвительно спросил Виктор.

– Точно! Откуда знаешь? – Гога был просто шокирован точностью умозаключений приятеля.

– Гога, а скажи-ка мне, только честно, кроме евреев у тебя были в роду хохлы?

– Слушай, задолбал ты меня со своими евреями! Я – русский! – Гога был взбешен. – Что ты меня всё время достаёшь со своими евреями? Ты сам-то на себя посмотри! Вот ты – еврей! Стопроцентный еврей!

– Я даже не обижаюсь на тебя, дружище! Ты только помни, что когда начнутся в стране еврейские погромы, то я тебя спрячу у себя на даче. Будешь мне дом с участком охранять, – пошутил Виктор.

– Мне уже надоели, это самое, блин, твои шуточки в мой адрес. Ты лучше вспомни, как тебя постоянно хохлы мочили, когда ты на Украине жил?! Да и в Ленинграде у тебя были проблемы с национальностью… Забыл, да?

– Гога, с национальностью у меня проблем нет. У меня проблемы с мозгами да с баблом. И того, и другого у меня очень мало. Ты же знаешь, что славяне, как правило, умом не блещут?!

– Да какой ты к чёрту славянин? У тебя же бабушка немка?!

– Обрусевшая была в третьем поколении… А это – большая разница.

– А почему же тогда твоя мать свободно говорила на немецком и латышском языках? А? Блин…

– А Вы, деточка, случайно не из милиции будете? – пошутил Виктор. Он спросил таким голосом, что Гога сразу же подобрел и тут же забыл все обиды в свой адрес.

– Надо мне, это самое, блин, замену искать своей Лене.

– А может, стоит вернуться к Наташе? Ей сколько сейчас?

– Слушай, я даже, это самое, и не скажу тебе… По-моему, 52 или 51. Да, точно, 52. Только я к ней не вернусь. Она мне весь мозг вынесла…

– Ну, это ещё спорный вопрос, кто кому что и больше вынес? – съязвил Виктор.

– Нет, однозначно нет.

– Ясень пень.

– В каком смысле? – Гога сразу не понял, а когда до него дошло, то он вдруг начал рассказывать о своей новой пассии, которую "цепанул" в кафе. – Представляешь, сижу, это самое, блин, в кафешке и вдруг вижу девочку, которая присаживается, это самое, э-э, за соседний столик. Ну, я, это самое, значит, думаю, что надо бы как-то с ней, это самое, значит…

– Крашенная блондинка? – поинтересовался Виктор.

– Да, точно! Откуда знаешь? – удивился Гога.

– Жидовочка?

– Да нет, хотя, наверное, что-то может быть. Пока не знаю.

– Что она заказывала?

– Да обед обычный. Как все…

– Хлеба взяла шеть кусочков?

– Да, а что?

– Солянку, селедку под шубой, котлеты с пюре, пирожок с мясом и чай без лимона.

– Да ты просто нас видел!? Да? Ну и как она тебе?

– Гога, тебе сколько годиков? Ты действительно наивно полагаешь, что от тебя пахнет деньгами и щедростью? Ты на себя в зеркало давно пялился?

– В каком смысле?

– Ты на себя со стороны можешь посмотреть? Попроси кого-нибудь тебя заснять на смартфон в режиме видео, в позе приема пищи, во время вождения автомобиля, во время ходьбы…

– Ну, и что? Что ты этим, блин, хочешь сказать? А?

– Х*й на!

– В смысле?

– Пора тебе идти на программу, пора!

– Какую программу?

– Давай поженимся!

– Да ну, на х*й!

– А между прочим, это реальный шанс, – заметил Виктор. Он еле сдерживал свой смех, но Гога никакого подвоха не чувствовал.

– Нет, я в России живу, работаю здесь. Ты что, блин? У меня же весь бизнес полетит?!

– Наоборот! Ещё и очередь будет к тебе за твоими орешками.

– А причём здесь орешки?

– Ты же их чищенными продаешь? – спросил Виктор.

– Ну, да… Так а, это самое, блин, причём здесь орешки и я?

– Кстати, в Италии есть нечто подобное… Могу поспособствовать…

– Что, серьёзно?

– Только надо написать хорошее резюме и продумать, какую фотку ты вышлешь? С кем поедешь?

– В смысле?

– Ты же должен будешь взять с собой двоих сопровождающих… Я бы, например, взял, на твоём месте, мелкого и Наташу.

– Не, он итальянского не знает.

– Зато он спокойно общается на английском и на китайском языках.

– А почему Наташу?

– Ну, можно и Лену, если тебе с ней будет комфортнее.

– Да с Леной мы уже всё…

– Да погоди, не спеши. Ты с ней разрывал отношения уже раз двадцать и каждый раз, как у тебя обострение спермотоксикоза, так всякий раз ты с ней миришься и начинаешь всё с начала. Вот, будет повод помириться…

– А что мне написать в резюме?

– Ты мне пришли, а я тебе подкорректирую и направлю в Италию. Всё срастется и всё получится.

– А ты со мной поедешь в Италию? – спросил Гога.

– Не, не могу. Извини, в другой раз…

– А что так?

– У меня же работа, семья, Муля… Я Мулю не могу оставить с женой. А потом я всегда буду на связи и ты по WhatsApp всегда сможешь со мной законнектиться.




ДП-04


Приходит домой украинец-националист после митинга, уставший, голодный, смотрит, лифт в подъезде работает, забегает в квартиру, а там жена на газе еду готовит, тому аж поплохело, заходит в ванну, а там горячая вода.

Сползая по стенке, шепчет:

– Всё, опять оккупанты вернулись!

    Грустный украинский анекдот

Три недели Гога писал Резюме. Когда он поставил точку в конце последнего предложения, то получилось ровно 42 страницы мелкого компьютерного текста. По сути это был симбиоз его автобиографии, описания путешествий, выжимки из прочитанных за последние 40 лет книг, фрагменты песен и стихотворений классиков, а также российских бардов… Гога прислал всё это вместе с фотографией, где он стоит на скале с длинным "зенитовским" шарфом, обмотанным трижды вокруг шеи, в старых, видавших виды кроссовках, протертых джинсах, пуловере и в бейсболке. В левой руке он держит смартфон, а правой показывает куда-то вдаль. Разобрать было невозможно, т. к. снималось всё на дешёвую камеру старенького смартфона примерно лет 5 тому назад.

Виктор Иванович поступил с юмором и кардинально всё переделал. Фотографию он заменил на фотографию какого-то 40-летнего гимнаста, под которой просто написал, что снимку пять лет, что практически ничего не изменилось, что у него 12 см и при этом иногда работает.

В части пожеланий он указал, что хотел бы выстроить отношения с девушкой без вредных привычек, у которой уже большие, взрослые и самостоятельные дети, у которой есть своя недвижимость, хорошая работа и которая готова заботиться о холостом женихе из России.

– Здорово, Игорёша! Не спишь? – Виктор позвонил приятелю ровно в 10.00

– А, привет, привет! Я сейчас уже собираюсь вставать и буду делать зарядку. А что?

– Я всё отправил. Теперь можешь заказывать билеты на самолет и делать визу своей Наташе.

– Что ты отправил? – удивился Гога.

– Отправил полный комплект в Италию. Думаю, что ответ будет положительный и он не заставит себя ждать.

– Ты серьёзно?

– Разумеется. Так что готовься, скоро будешь выбирать себе новую пассию.

– Ну, ты, блин даёшь?!

– Кстати, с тебя 1000 рублей за почтовые расходы. Можешь положить деньги мне на карточку. Я тебе сейчас скину свои реквизиты.

– Подожди, подожди, блин. Я не готов, блин.

– Да у тебя, думаю, есть пара месяцев. Пока они тебя согласуют, пока вставят в очередь… Как раз два-три месяца и пройдет. Тебе останется лишь купить билеты, да с одеждой что-то порешать…

– С какой одеждой? – не понял последней фразы тормознутый Гога.

– Ну не в той же херне тебе лететь на итальянское телевидение, в чём ты привык ходить?! Надо тебе обноски кардинально обновить…

– В смысле? У меня нормальная одежда. Я в ней и заграницей, и в рашке… Всё чистенькое, современное…

– Ты летишь на программу итальянского телевидения, где найдешь себе жену. Ты по сути заново устраиваешь свою жизнь. Ты это-то понимаешь? Или ты наивно полагаешь, что такой шанс даётся не один раз, а много-много-много раз в жизни?

– Слушай, это самое, блин, мне кто-то звонит, прорывается по второй линии… Ладно, пока.




ДП-05


Два кума выпивают под патриотические тосты горилку. За самостийность выпили, за незалежность выпили, за пана Бандеру выпили, уже и тостов не осталось, а горилка еще есть. Тут один кум и говорит:

– А выпьем, кум, за китайских педерастов!

– ????!!!

– А вони таки же, як и мы – ЖОВТО-БЛАКИТHЫ!

    Из украинского фольклора

Прошел месяц, а Гога был ещё не готов к участию в итальянской телепрограмме "Давай поженимся". Программа "Sposiamoci" большой популярности в Италии не имела. Даже не все итальянцы знали о наличии у них такой развлекательной телеигре, поскольку большая часть выпусков передачи всегда сопровождалась мордобоем и словесными перепалками. Это у нас, в России или на Украине, в Казахстане всё проходит тихо и мирно, а в стране с повышенным южным темпераментом, где винопитие – это не просто многовековые национальные традиции, а привычный ежесуточный рацион… считается в порядке вещей бурно выражать эмоции. И не важно, радость или скорбь, обида или удивление… Все, как правило, реагируют бурно, эмоционально, импульсивно. Достаточно взглянуть на руки итальянца что-то рассказывающего. Сигарета, бокал вина и немыслимая жестикуляция. Первые два атрибута могут и отсутствовать, но вентилятор из рук будет всегда. Даже в разговорах по телефону итальянцы помогают себе жестами так активно, что часто задевают собеседников, случайных прохожих. Бой предметов – это частое явление, в основе которого лежит обычная итальянская эмоциональность. И что интересно, в южных регионах Италии накал страстей выше, а на севере иногда просто кажется, что живут какие-то тюфяки, инфантильные люди, не умеющие нормально общаться, правильно разговаривать.

В середине октября 2019 г. пришел официальный вызов на программу "Sposiamoci". Миланское телевидение брало на себя все расходы, связанные с перелётом и проживанием российского жениха. Единственным условием было заполнение большой информационной анкеты и проверкой на полиграфе. Проверку на правдивость, искренность предстояло пройти накануне программы, т. е. за сутки до съемки передачи. Кстати, сама процедура тестирования также носила публичный медийный характер. К потенциальному жениху подключали электроды с датчиками и в течение получаса психологи, эксперты мучили разными вопросами с одной лишь целью – разоблачить лжеца в обмане, чтобы не допустить до программы. Дело в том, что вероятность создания брачного союза после участия в телешоу составляет более 85 %, что существенно выше, чем у российской или украинской телепрограммы.

Когда Гога узнал, что итальянцы его не просто ждут, а ещё и спонсируют, мужчинка крепко призадумался. По пять-шесть раз на дню он стал звонить Виктору. Он задолбал своими сомнениями не только профессора, но и Лену, Наташу, обоих сыновей и даже Алика, своего компаньона по съёму дачи в Зеленогорске.

Гога никогда в жизни не страдал ожирением. Он не знал ровным счётом ничего о жире, животе, о том, что такое избыточный вес. Сызмальства Гога делал утреннюю зарядку, со студенческих лет занимался йогой. Не пил, не курил. Нет, разумеется, Гога мог позволить себе бокал вина или шампанского, но это случалось не каждый день и количество выпитого спиртного было просто смехотворным. Во-первых, это было дорого, во-вторых, Гога был патологическим жлобом и ему просто было жалко выбрасывать деньги на ветер, на сомнительные удовольствия… Но тем не менее, вино приходилось покупать и пить, т. к. без бухла многие девочки отказывались раздвигать ножки и ложиться с Гогой в постель. Увы, такова сермяжная правда жизни…

Всё менялось на отдыхе. Случалось, что Гога вылетал на отдых с редкой для него компанией мужиков-попутчиков по программе "всё включено", где алкоголь был халявным и его реально было много. И вот тогда Гога отходил от своих скаредных привычек и принципов и пускался во все тяжкие. Он начинал жрать и пить всё подряд, забывая о вреде такого образа жизни и о последствиях, как-то алкогольного похмелья, ожирения и т. д., и т. п. Но что такое разгульная неделя? Да, да, неделя и не более того… Гога принципиально не брал отдых сроком более семи ночей. Он всегда говорил, что недели ему вполне достаточно и что надо работать, иначе можно потерять бизнес.




ДП-06


Идут по лесу белоснежка, дюймовочка и шрек.

Белоснежка говорит:

– Вот я самая красивая, самая офигенная…

Дюймовочка говорит:

– а я самая маленькая и самая прикольная…

Шрек говорит:

– а я самый страшный и самый ужасный…

Идут дальше смотрят дом, а на доме написано – зеркало правды. Заходит туда Белоснежка. Выходит – рыдает. Я на самом деле – не самая красивая, оказывается, ещё есть Спящая красавица! Заходит Дюймовочка. Выходит, тоже рыдает. Я, на самом, деле не самая маленькая, оказывается, есть ещё мальчик-спальчик!

Заходит Шрек, выходит – злой, как бык, и орёт: "Вашу Мать!!! КТО ТАКОЙ ЮЩЕНКО???"

    подслушано на Майдане, в Киеве, в 2014 г.

Наступил ноябрь 2019 г. Бизнес у Гоги стал почему-то идти через пень в колоду. Престарелые родители, Лена, старый автомобиль, новые кроссовки – на всё нужны были деньги. Гога долго думал над тем, как скоро круто изменится его жизнь после женитьбе на богатой итальяночке… Он уже точно знал, что не пройдет и двух лет, как он перевезет в Италию и детей с их семьями, и бывшую жену Наташу, и своих стариков, и даже Лену… Он обязательно о каждом позаботится. Более того, он расширит свой ореховый бизнес и трудоустроит, очень хорошо трудоустроит своих родственников в своей ореховой компании. Найдется работёнка и для Наташи, и для Лены, и даже для зубоскала Виктора, который сейчас не летит с ним в Италию, но который обязательно переедет на ПМЖ к нему в Италию.

Вдруг раздался телефонный звонок на его основном номере.

– Ало!? – Гога ещё полностью не отошел от своих итальянских фантазий. – Кто это?

– Ты не болен? – поинтересовался Виктор. – Я звоню тебе на твой смартфон. Так, да?

– Ну?!

– И у тебя высвечивается мой номер телефона…

– Точно! Откуда знаешь? – удивился не по-детски Гога.

– Ты когда и в сопровождении кого вылетаешь в Милан?

– Слушай, это самое, блин… Тут такое дело, это самое, значит… Короче, я, блин, лечу один, – с неким сожалением констатировал Гога.

– А что так?

– Да, блин, я тут, это самое, блин, посоветовался с Аликом, – Гога начал волноваться и речь его стала ещё более сбивчивой… – Алик считает, что я, блин, должен лететь туда один. А там, блин, уже в Италии, это самое, значит, я, блин, договорюсь с местными и они, это самое, значит, помогут мне, блин, и на телевидении, и с переводом, блин… Ты как считаешь? Правильно я мыслю, блин?

Виктор был ошарашен таким неожиданным решением. Такого развития событий он просто даже и не ожидал.

– Алё!? Ты чего там? Пропал что ли?

– Я здесь, я здесь, – успокоил приятеля Виктор. – Ты уже рассказал о своем решении детям, Лене?

– Да, конечно. А что?

– Молодец! Всё ты делаешь правильно, – похвалил с явной издевкой в голосе Виктор, но Гога никакого подвоха даже не заметил. – Твой вылет какого числа?

– Семнадцатого, а что? – спросил Гога.

– Да, уж…

– В каком смысле? – удивился Гога.

– Две недели с тобой никто больше не будет общаться…

– Слушай, а ты, блин, откуда знаешь?

– Опыт, Гога, опыт…

– Я вчера Лене рассказал, так она, это самое, значит, вдруг стала собираться, вдруг, это самое, значит, блин, домой… Мы с ней, это самое, значит, блин, должны были, это самое, идти в театр, но она, это самое, значит, вдруг всё, значит, переиграла и попросила, блин, чтобы я её, это самое, блин, подкинул до дома, блин. Я естественно, блин…

– Слушай, можешь дальше и не рассказывать, т. к. я всё итак знаю.

– Так, ну-ну-ну, блин, давай, рассказывай… Что ты, это самое знаешь, блин?

– Ты её довёз до дома, она вышла из машины, тебя не поцеловала, быстро ушла, а потом ты до неё не мог дозвониться, всё время был выключен телефон. Правильно?

– Слушай, точно! Один в один! – Гога был просто ошарашен рассказом приятеля, который описал всё с точностью до мелочей. – Так, так, так… А почему дети со мной не хотят теперь разговаривать? – спросил Гога.

– Я думаю, что и Наташа тоже тебя сейчас больше ненавидит и презирает, нежели жаждет общения с тобой.

– Ты думаешь?

– Убежден на все сто, – уверенно ответил Виктор.

– Ну, и ладно, – несколько растерянно заметил Гога. – Скоро я улечу, женюсь, а там, это самое, блин, всё само собой и образуется…




ДП-07


Поспорили однажды три еврея, кто из них круче:

– Я пересек океан верхом на акуле!

– Подумаешь! Я вот прыгал из стратосферы без парашюта!

Но победил третий, сказав, что хранит сбережения в рублях.

    Из коллекции еврейских анекдотов Антона Сухобздеева

Настала суббота. До вылета оставалось ровно 8 дней. Гога немного нервничал. Спермотоксикоз давил ему не только на его блуд, но и на мозг. Надо было срочно кого-нибудь оформить, иначе могли начаться проблемы. Гога не любил заниматься рукоблудием, хотя делал это по нескольку раз в неделю, мотивируя себя тем, что это полезно для его простаты, а также его сперма всегда свеженькая.

В 9.30 утра воскресенья Гога позвонил приятелю, который давно не спал. Он успел приготовить плотный завтрак на троих, а его жена, как обычно, утром, в 7.30 выгуляла лабрадора. Младшенький позавтракал с родителями, а затем все трое и Муля разошлись по своим спальням и приняли строго горизонтальные положения в надежде поспать ещё пару часиков в свой законный выходной день.

– Алё! Привет! Не спишь? – по голосу чувствовалось, что Гога был уже давно на ногах.

– Доброе утро, мальчиш-плохиш. Зарядку сделал? – поинтересовался Виктор.

– Да, конечно, – Гога был чем-то взволнован уже с утра. – Слушай, это самое, значит, вчера цепанул в кафешке девочку. Мы с ней сходили в театр, затем я её проводил до дома…

– На метро?

– Нет, пешком…

– От театра до дома или от метро?

– От метро. А что? – поинтересовался Гога. – А что ты смеёшься, блин?

– А почему не на машине? – спросил Виктор, который лежал без одеяла на своём трехспальном диване и левой рукой ласкал Мулю. Лабрадор закатил глаза, растопырил лапы в разные стороны и балдел от счастья, что его хозяин чешет ему пузико. Собака прижалась к Виктору и обоим было тепло и уютно.

– Слушай, это самое, блин, – начал Гога свою историю с новой девочкой, – мы решили, что в хорошую морозную погоду лучше не толкаться в машине по пробкам, а нормально, это самое, значит, прогуляться, поболтать, э… Короче, я её проводил до самого подъезда, блин, а она, это самое, блин, даже не поцеловала меня на прощание…

– А ты её не пробовал поцеловать?

– Ну, я её, это самое, чмокнул в щёчку, но, блин, она мне даже не ответила, блин, а как-то быстро, это самое, значит, вошла в подъезд и всё, блин… Даже, ссучка, не пригласила меня на чай, хотя я сильно продрог и замёрз, блин, как суслик.

– Это нормально. Ты же с ней только-только познакомился?!

– Да нет, блин. Это было у нас третье свидание, блин…

– А провожал до дома первый раз?

– Ну, да. А что?

– В театре в буфет ходили?

– Да, конечно.

– Одна чашечка кофе на двоих, потому что порция большая? – спросил Виктор.

– Точно! Откуда знаешь? – удивился в который раз Гога.

– И по шоколадной конфетке с кофе?

– Слушай, точно! Ну, блин, ты даёшь?!

– Я не даю, я беру, – пошутил Виктор, но Гога пропустил юмор мимо ушей.

– Сегодня вечером я с ней опять иду в театр и надеюсь, что она меня пригласит?!

– А кем она работает?

– Слушай, она мне говорила, что что-то там такое, что, это самое, значит, она, блин, делает…

– Минет? – перебил приятеля Виктор.

– Нет, почему минет? – удивился Гога.

– А, значит она не делает минет? – резюмировал Виктор.

– Да нет, блин. Причем здесь, это самое, значит, делает или не делает? Вечно ты всё опошлишь, блин!

– Да ты не кипятись, – начал успокаивать приятеля Виктор, – не делает – так не делает… Может, она в жопу любит?

– Слушай, какой ты пошляк? Вечно ты всё опошлишь, блин…

– Нет, Гога, я – реалист и философ. Я – шахматист и бильярдист, а это, ты знаешь, дорогого стоит.

– Слушай, ты мне лучше скажи, это самое, значит, смогу ли я её сегодня оформить? Или она опять меня будет бортировать? А?

– В открытом бою она не дрогнет. Будет держать оборону. Ты должен с ней похитрее, поинтеллигентнее и понапористее…

– В смысле? – не понял Гога.

– Ты должен её 3,14здануть что-то такое, чтобы у неё не было никаких отмазок, чтобы она сама тебя пригласила в свой дом…

– А что посоветуешь?

– Расскажи ей анекдот. Она любит анекдоты?

– Слушай, это самое, значит, я ей, блин, начал ещё в театре рассказывать, блин, анекдот, но до конца, блин, рассказать не успел, прозвенел третий звонок, блин, и мы вынуждены были поспешить на свободные места в партере…

– Гога, про анекдот забудь!

– Почему, блин?

– Потому, что ты не рассказываешь, а просто мозги выносишь своим зудёжем и нытьём… Ты можешь выучить свою роль? Текст у тебя есть? – поинтересовался Виктор.

– Не понял?! Какую роль? – насторожился Гога. Ему вдруг показалось, что приятель просто издевается над ним и пытается спровоцировать ссору. – Ты, это самое, что, блин, занят сейчас?

– Очень занят… Ты посмотри на часы, на календарь… Как думаешь, чем я сейчас занят?

– Ну, не знаю… Делаешь зарядку? Да?

– Гога, ты совсем 3,14зданулся мозгами? Спермотоксикоз?

– В смысле?

– Сегодня – воскресенье!

– Ну, и что?

– Ладно, проехали… Тяжелый случай…

– В смысле?

– Скажи мне, дружочек, ты сегодня опять поедешь на свиданку на метро?

– Ну, да. А что?

– А потом из ДК "Выборгский" пешком будешь провожать свою пассию?

– Ну, да. Откуда знаешь?

– Думаю, это будет последняя встреча с твоей девочкой. Кстати, а ей полтос уже есть?

– Слушай, думаю, нет ещё. Выглядит очень молодо, хотя сказала, что скоро внучка пойдет в первый класс.

– Ясно, а дочка живет с девочкой?

– Не понял?! В смысле?

– Они втроем живут, без мужика?

– Ну, да. А что? Откуда знаешь?

– Она – крашенная блондинка?

– Ой, слушай, это самое, блин, вторая линия пробивает. Я перезвоню, пока. – Гога прервал разговор, а Виктор решил, что больше поспать ему не дадут и надо уже вставать, начинать свой рабочий день.

Выйдя на кухню, Виктор решил сварить в кофемашине зерновой кофе и с сыром и Мулей, у которого просто крышу сносило от варёных яиц, сыра и вообще любой еды, кроме лука, чеснока и лимона, выпить кофе с молоком. Муля ходил хвостиком. Он постоянно нализывал своего хозяина. То в ушко, то в шею, то руки, то ноги. Тыкался носом в задницу и в член… Одним словом, обозначал своё присутствие и безграничную преданность и любовь к хозяину.

Муля был восьмым по счёту кабелём у Виктора, который ещё после смерти Филимона, шестого своего любимца, зарекся, что больше в жизни он не будет держать собак, утрата которых тяжело на всех сказывается. Но затем был лабрадор Гриша, который не дожил до полных 13 лет каких-то 38 дней, т. к. его были вынуждены усыпить, чтобы больной онкологией пёс больше не мучился… Тяжелое решение было принято после того, как Гриша начал слабеть с каждым днём всё сильнее и сильнее и в конце концов перестал запрыгивать на диваны, не было сил. Он потерял не только аппетит, но и собачью активность… В семье был самый настоящий траур по Грише, самому доброму, ласковому, преданному, умному другу, члену семьи… Только те, кто любят по-настоящему животных, особенно своих питомцев, кто сам переживал горечь потерь близких и родных существ… могут понять состояние хозяев в такие тяжелые периоды жизни для них…

Прошло менее 2,5 месяцев со дня смерти Гришы и в семье появился щенок Муля, очаровательная шоколадка, писающая, какающая, грызущая всё подряд, от обоев, мебели, проводов до обуви, сумок, телефонов, пультов и т. д.

Лабрик быстро рос, взрослел, становился с каждым днем всё смышленее и разумнее и к 9 месяцам это была самая обычная весёлая шкода, которая больше ничего в семье не грызла, не гадила и которой надо было всего лишь шесть вещей:

– гулять;

– играть и шалить;

– писать-какать на улице;

– жрать;

– быть только рядом с хозяином;

– строить всех в семье, заставлять делать то, что хочет собака… Одним словом – доминировать, быть лидером во всём.




ДП-08


– Capа, твой муж выглядит умнейшим человеком. Я полагаю, он знает всё!

– Не говори глупостей, он даже ничего не подозревает!

    Из коллекции еврейских анекдотов Антона Сухобздеева

В 10.05 позвонил Гога.

– Просрался? – первым начал разговор Виктор.

– Ну, да, а что? Откуда знаешь?

– Помылся?

– Слушай, ты прямо, как это самое, блин?! Ты что, следишь за мной? – Гога был крайне удивлен прозорливостью своего приятеля, который не только читал все его мысли, но и предсказывал с высокой точностью и вероятностью события в жизни пенсионера, любителя девочек и анекдотов, неутомимого книголюба, театрала и нестареющего ловеласа.

– Я уже полакомился вместе с Мулей сыром и сейчас хочу немного поработать. Можно?

– Да, конечно. Извини, только один, это самое, блин, вопросик?! Что мне надо сегодня сделать, чтобы девочка меня пригласила домой, где я надеюсь, нарисую звёздочку?

– Во-первых, сегодня ты должен её очаровать своим внешним видом… – Виктор вдруг понял, что сморозил херню, какой мог быть внешний вид у мальчика, которому вот-вот стукнет 60? У мальчика были кривые и гнилые зубы, неправильный прикус, на лице всё время была плотоядная улыбка и мальчик всё время на всём экономил. Не всем, далеко не всем нравился облик подростка-нищеброда в обличии молодящегося сутулого и худощавого пенсионера, у которого то и дело звонил телефон и который постоянно что-то кому-то доказывал. – Гога, ты сегодня заедешь за девочкой на машине и на машине вы съездите в театр, где ты её угостишь шампанским с бутербродиками с красной икрой. Ты понял?

– Слушай, блин, мне это не потянуть. Я же готовлюсь, блин, к вылету и с деньгами просто напряг.

– Ой, бл@дь, как же меня достали твои еврейские штучки-дрючки?! – Виктор тяжело вздохнул и направился в трусах и майке в свой кабинет, заваленный книгами, бумагами, проводами, оргтехникой… В кабинете был не просто творческий беспорядок, а самый настоящий срач. Да, да, именно срач, а не бардак. Этот срач с каждым годом только набирал силу и объёмы. Жена просто не справлялась с обоими грязнулями, которые даже не замечали, во что они превратили свои комнаты, кабинеты…

Сынуля был повёрнут на шмотках, парфюме и фитнесе. Книг он практически не читал, всё время слушал музыку и шарил на смартфоне по интернету. Телевизор смотрел крайне редко. Политикой, новостями и прочей обычной ерундой он не интересовался. Ни разу в жизни он не был на выборах, считая это пустой тратой времени. К своим двадцати пяти годам это был недоросль, сосущий соки и деньги с родителей, грязно матерящийся, грубый, ленивый и… красивый самец без профессии и рода занятий.

Папашка тоже был не без странностей. Он всё время что-то читал. Читал всё подряд. Художественная, научная, популярная литература, анекдоты, видосы на смартфоне и с YouTube… Велосипед, плавание, фото-видео, компьютер, шахматы и, разумеется, писанина научных статей, лекций, пособий, учебников, монографий, диссертаций, художественных опусов, как-то романов, повестей, рассказов, стихов… Иногда он ездил на работку. Трудился он со своими энциклопедическими знаниями в трёх или даже четырех местах, но больших денег не зарабатывал, т. к. не стремился ни к карьерному росту, ни к славе, в классическом её понимании, ни к богатству. Деньги он любил, очень любил, но они ему были нужны скорее для обеспечения своей семьи в старости, т. к. на жизнь с возрастом он тратил всё меньше и меньше. По телефону предпочитал говорить во время езды на машине или катания на велосипеде. И лишь только супруга была обычной трудягой, тянущей на себе всё домашнее хозяйство, мужиков, собаку, дочь с внучкой, которые все без исключения просто ездили на ней верхом. Ко всему прочему она была ещё и доктором наук…

– Гога, что ты от меня хочешь услышать? Ты же всё равно сделаешь всё по своему…

– Слушай, я сегодня должен ей просто вдуть! Понимаешь, после того, как я порвал, это самое, блин, с Леной, мне нужна другая женщина…

– А шлюху взять ты не думал?

– Да ну, нет! Это – не вариант.

– Дорого?

– Ну, и дорого, да и мне же надо на постоянку, блин. А что, каждый раз я буду платить за секс? Нет, это не вариант.

– Твоя крашенная блондинка среднего роста?

– Слушай, ты видел её? Да?

– Опять?

– Что опять? – спросил Гога.

– Опять из тебя дурь попёрла?

– В смысле? Какая дурь?

– Гога, если ты не готов тратиться на баб, то я даже не знаю, как тебе помочь?

– Да ладно тебе… Ты же всё, блин, это самое… Я тебе всё рассказал, а ты, блин, просто Ваньку валяешь… Зачем так? – Гога начинал нервничать.

– Ты не обижайся, но тебе надо в корне пересмотреть свою ситуацию. Ты должен понять, что ничто на Земле не даётся бесплатно. За всё надо платить. Понимаешь это? Или ты наивно полагаешь, что ты такой уникальный, супермен, мачо с длинным приятелем, от которого бабы все просто без ума?

– Слушай, хватит ёрничать!

– Ладно, ты мне лучше скажи, где ты своих баб находишь? В метро? На улице знакомишься? В кафешках?

– Да при чём здесь это? Не хочешь помочь, ну и не надо, – обиженным тоном сказал Гога.

– А, я понял?! Тебе надо денег дать и свечку подержать? Да? – Виктор рассмеялся во весь голос.

– Слушай, а если я ей в театр принесу орешков своих? Ты как думаешь?

– Гога, ты говорил, что раньше постоянно бегал?! На улице классная погода. Сделай пробежку, прочисти мозги?

– Слушай, да ладно тебе, это самое, блин?! Что ты опять-то начинаешь, блин?

– Так, короче, Склифосовский! Что ты из-под меня хочешь?

– Слушай, скажи мне, как сделать, чтобы она меня сегодня пригласила к себе домой?

– А зачем тебе идти домой к бабушке, у которой дочь с ребёнком? Ты что, придурок, думаешь, что она будет тебе раздвигать ноги у себя дома?

– Слушай, точно. А ведь я как-то об этом даже и не подумал…

– Ты с Леной пять или сколько там лет билибряхался, звёздочки ей рисовал, на море с ней летал, а ни разу не был у неё дома?! Так, да?

– Слушай, точно. Я, блин, это самое, даже и не подумал, блин.

– Выход есть.

– Да? Какой? – обрадовался Гога.

– Звони своей Лене, приглашай в театр, нарисуешь ей звёздочку… Ну, словом, всё, как обычно…

– Нет, это – не вариант… Исключено… Она даже… Нет… Короче, надо, это самое, блин, с девочкой только решать…

– Рукоблудие не спасёт? – съёрничал Виктор.

– Блин, ты опять наступаешь мне на мозоль?

– Ладно, давай прервёмся?! Мне надо ещё поработать. День уже начался, а дел никаких я так и не сделал…

– Ты мне не хочешь или не можешь помочь?

– И хочу, и могу, но ты, как козёл. Тебе одно говоришь, а ты делаешь всё наоборот. Тебе сколько раз надо повторять, что с бабами надо просто заканчивать. Я тебе устал вдалбливать в твою упрямую башку, что тебе надо вернуться к Наташе, что надо взять по ипотеке квартиру под сдачу…

– Нет, к ней я никогда не вернусь. Это исключено. А на квартиру у меня просто нет денег.

– А на баб же ты что-то всё-таки находишь? – Виктор начинал раздражаться, т. к. разговор был просто ни о чём, топтание на месте, переливание из пустого в порожнее…




ДП-09


– Семён Маркович, а шо вы делаете для сохранения чистоты нашего Чёрного моря?

– Для сохранения чистоты нашего Чёрного моря мы с моей женой Розой туда ничего не делаем.

    Из коллекции еврейских анекдотов Антона Сухобздеева

Если кто-то сегодня ещё есть, кто не знает возможностей интернета, то им будет интересно узнать, что сегодня в интернете можно найти ответ на очень и очень многие вопросы. Самая разная информация "гуляет" по просторам рунета, надо лишь уметь её получать. Многие люди сегодня отказались от журналов и газет, от обычных книг и т. д., но при этом читать они продолжают, а некоторые даже больше, чем раньше.

Как-то раз Гога рассказал Виктору о знакомстве с творчеством Леонида Сторча. Не буду специально восхвалять или хаять литературные опусы этого писателя, т. к. это – не моё дело, но попытаюсь вкратце передать тональность разговоров по WhatsApp между двумя приятелями, Гогой и Виктором. В википедии есть несколько упоминаний об этом писателе, а также в свободном доступе есть все произведения, которые, на мой взгляд, мало чем отличаются друг от друга, разве что названием, да сюжетом. А вот манера подачи информации, стиль, сюжет, динамика развития событий, литературные приёмы – всё, практически, без изменений, всё однообразно и занудно. Кому-то нравится тягомотина, а кого-то просто тошнит от первых часов чтивы любого из произведений автора.

Гога был без ума, а Виктор с женой откровенно матерились, обсуждая два наиболее раскрученные и популярные произведения писателя-эмигранта. Леони?д Сторч – русскоязычный прозаик, поэт и публицист, живший в США, а ныне живущий в Бангкоке (Таиланд), родился 22 декабря 1963 года, в Ленинграде. Также известен под именами Леонид Сторчевой, Leonard Storchevoy и Леонид Ланский. Википедия сообщает, что в 1981 г. поступил, а в 1986 г. окончил Восточный факультет ЛГУ (ныне СПбГУ), кафедру китайской филологии. В студенческие годы переводил стихи с древнекитайского языка. Его поэтическое творчество формировалось под влиянием Бродского, Сосноры и поэтов из ЛИТО Сосноры в Петербурге. В конце 80-х годов Сторч учился в Москве, в аспирантуре, в Институте Дальнего Востока РАН, где работал над диссертацией по истории китайской философии. Параллельно занимался изучением иврита, который вскоре начал преподавать сам. Эмигрировал в США в 1989 г., где вскоре переквалифицировался на юриста, получив в 1997 г. степень Juris Doctors в Университете штата Флорида. Жил в Нью-Йорке, Атланте, Таллахасси, Майами. Был главным редактором журнала по международной юриспруденции (на английском языке), работал в нескольких юридических фирмах Флориды, специализируясь в иммиграционном праве и ведении судопроизводства в федеральных судах США и судах штата Флорида. Затем вёл собственную юридическую практику в Майами.

В 2006 г. Леонид вернулся в Россию, некоторое время занимался преподавательской деятельностью в МГУ и РГГУ, а также возглавлял онлайн бюро переводов в Санкт-Петербурге. В 2009 г. переехал в Таиланд и в настоящее время работает в университете Сринакаринвирот (на английском языке) в Бангкоке, продолжая заниматься творчеством и сотрудничая с либеральными СМИ России.

– Здоро?во! не разбудил? – Гога позвонил ровно в 10.00, в понедельник, ровно за шесть дней до вылета в Милан.

– Привет, Игорёша! Ты уже сделал зарядку?

– Да, конечно. Я уже даже написал пару писем бухгалтеру и в налоговую. А ты чем занимаешься?

– Яйца чешу на диване.

– Дрочишь? – удивился Гога.

– Нет, просто случайно пару раз задел, когда чесал пузико, – объяснил Виктор.

– У тебя что, это самое, блин, живот чешется?

– У меня руки чешутся, а брюхо я глажу Муле.

– А-а, блин… А я уж было, это самое, блин, подумал, что ты, блин, того…

– Правильно подумал, – продолжил шутку Виктор, – я и глажу, и чешу Мульке его брюхо, и всё никак не могу встать с дивана, т. к. этот поганец требует от меня любви и ласки.

– А-а, вот оно как?!

– А ты мне, дружочек, лучше скажи, как у тебя на любовном-то фронте обстоят дела? Помирился с Леной или вернулся к Наташе? Или продолжаешь девочек разрабатывать?

– Слушай, это самое, блин, с девочкой что-то у меня не получается…

– А что так? Не даёт?

– Да, блин, вчера я её опять, это самое, блин, проводил до дома, а она, это самое, блин, ни в какую. Представляешь? Даже, это самое, блин, ни в щёчку, ни домой… ничего, блин.

– Ты ведешь себя с ней не так, как надо.

– В смысле?

– Тебе от неё что надо?

– Ну, это самое, блин, звёздочку нарисовать…

– Во-от, звёздочку нарисовать… А ты её по всяким спектаклям возишь, по ушам ездишь… Она бабла от тебя ждёт, подарков, а ты хернёй маешься?!

– Ну, и что?

– Сегодня позвони ей и предложи с тобой проехать в ювелирный магазин. Предложишь ей выбрать себе скромный подарок тысяч на 50…

– Зачем?

– Слушай, не перебивай. Она выберет и ты скажешь, что готов оплатить по карте. А на карте-то денег нет… Продавцу скажешь, что утром заедешь и оплатишь, а сам сегодня вечером завезёшь к себе домой и нарисуешь ей звёздочку… Понял?

– Нет, я так не хочу. Слишком дорого получается… Полтос плюс дорога…

– Мудак! Ты не будешь покупать ей ничего! Ты только создашь видимость! Понимаешь?

– Ну-ну-ну-ну-ну… Давай-ка ещё раз, это самое, значит, с начала и поподробнее, а то я чего-то не врубился.

Виктор, пытаясь не раздражаться, повторил Гоге всё сначала. Его раздирал смех на фоне раздражения. Это – редкие эмоции, но такое в природе встречается. Это – как смешанные чувства, когда тёща разбивается насмерть в твоём дорогом и любимом автомобиле.




ДП-10


Она текла по настроению.
Без настроения – она б, мне не дала.
Писать стихи и даже сочинения.
Шизофрения – вот и все дела.

    Дмитрий Макшанцев

В 10.15 раздался звонок. Виктор заканчивал завтрак и собирался на велосипеде съездить за продуктами в гипермаркет Ленту. Обе машины стояли в гараже, до которого было чуть более километра, а до Ленты в один конец было 3,6 км. На велосипеде это не более 15 минут в одну сторону. На руль вешаются обычные фирменные сумки с Ленты, набитые продуктами на неделю… Всё было отработано и испытано много-много раз.

Этим ноу-хау Виктор Иванович пользовался последние годы, т. к. ему лениво было мотаться в гараж за машиной по нескольку раз в день, туда-обратно, а на велосипеде в плюсовую сухую погоду было очень даже комфортно. И машину гонять не надо, и с парковкой всё решалось легко и просто.

– Здорово! Не спишь? – Гогу просто распирало рассказать Виктору о проделанной операции с девочкой.

– Привет. Что-то срочное?

– Слушай, я, это самое, всё сделал как ты сказал, – радостно похвастал Гога. – Представляешь, когда мы приехали ко мне, она сразу же пошла в туалет, а затем в ванную.

– А ты уже разделся и теребил свой аппарат? Настраивался на интим? – пошутил Виктор.

– Слушай, не опошляй! Я приготовил кофе с сыром и мы на кухне выпили кофе, а потом я её пригласил на свою кровать. И она – согласилась! Представляешь, это самое? Ну, в общем, мы, это самое, всё с ней сделали. И она даже готова была заночевать у меня, чтобы, это самое, утром поехать в ювелирку, но я её не стал оставлять на ночь, а отвез домой и сказал, что сегодня вечером ей всё завезу.

– Поздравляю, – сухо выдавил из себя Виктор, который почему-то вдруг начал зевать от россказней приятеля, озабоченного сексом, театром и путешествиями.

– Витя, а у тебя можно стрельнуть полтинник, а то я совсем пустой? – робко спросил Гога, зная наперед ответ приятеля, не дававшего ему никогда ничего в займы.

– Для какой балды? – лишь спросил Виктор и, не дожидаясь ответа, вдруг резко ответил словом "нет".

– Слушай, это самое, я без денег просто пропаду. Я всё-таки должен ей сегодня привезти… Она же будет ждать… А если я не привезу, то значит я её обманул… Понимаешь? А я так не могу.

– Ничего ей привозить не надо. Просто скажешь, что к открытию ты подъехать не смог, а после обеда они взяли и продали эту несчастную цацку. Другой такой же у них пока нет, но ты сделал предоплату 20 % и они обещали быстро достать. При тебе, мол, даже позвонили поставщику…

– Думаешь, прокатит?

– Будешь её долбить две недели и кормить завтраками, а потом поссоришься с ней на пару недель, а там видно будет. Понятно?

– Слушай, ты – молодец! Просто гений! – похвалил Гога своего наставника.

– Гога, извини, я сейчас уже должен отъехать, так что давай потом, вечером… Я сегодня буду допоздна играть в шахматы на lichess и ты мне можешь позвонить даже в полночь. Хорошо?

– Слушай, ты тоже так делаешь? – веселым голосом задал вопрос Гога, который ещё минуту назад был в безвыходном положении.

– Я такой фигней не занимаюсь. Ты же знаешь, что я просто умный и всё знаю.

– Да, что есть – то есть.

– Я только бедный, но ума у меня – очень и очень много. Обращайтесь, если что-то надо будет ещё.

– Да, кстати, забыл сказать, послезавтра у меня вылет в Милан.

– Оба-на… Я и забыл совсем?! Как быстро-то время пролетело?!

– Слушай, я тогда сегодня девочку отработаю как следует, а завтра тебе позвоню и всё расскажу. Да?

– Да, да… Не волнуйся. Всё у тебя получится.

Прошло шесть часов. После обеда и прогулки с лабрадором Виктор любил поваляться часок-другой на диване, чтобы отдохнуть и набраться сил для пары часов активной работы за компьютером или велопрогулки, или плавания в бассейне, или просто даже поспать… Профессор успел побродить по просторам интернета. Он прочитал все новости за сутки, набросал вчерне научную статью по спортивной медицине, поговорил по WhatsApp с аспирантом, который в очередной раз насиловал своего научного руководителя своими бредовыми идеями, обличенными в псевдонаучные опусы…

Представьте себе такое важное для спорта изобретение, как специальный минирегистратор, монтируемый в мяч для игры в гольф, или в бильярдный шар, или в футбольный мяч (вариантов применения – несколько десятков, применительно для игровых видов спорта) и т. д. с целью фиксации таких параметров, как:

– силы удара;

– скорости и длительности вращения;

– дальности дистанции и траектории пройденного пути;

– ещё 9 или 11 параметров…

– Степан, скажи пожалуйста, ты продолжаешь принимать наркотики? – спросил профессор Захаров у своего аспиранта? – Ты пьёшь, куришь?

– Нет! Что Вы? Я же спортсмен! Я с рождения ничем таким не занимаюсь…

– А у вас в роду были, ну, как бы это помягче сказать, чтобы тебя не обидеть, люди со странностями, с отклонениями?

– В каком смысле со странностями, с отклонениями? – переспросил аспирант.

– Ну, в том самом смысле, что они выделялись из общей массы людей своим нестандартным поведением, мышлением? Понимаешь меня?

– Не, не совсем…

– Я пытаюсь тебя спросить о твоих родственниках… Известно ли тебе о них что-либо такое, что связано с психическими расстройствами, заболеваниями, отклонениями? Теперь, надеюсь, понятно?

– А, в этом смысле? – Степан взял маленькую паузу, после которой не задумываясь сообщил, что таких случаев у него в роду было много. – Мой отец, когда служил на флоте, был комиссован из-за дебилов на корабле, которые, мудаки сраные, ничего не понимали в военном деле.

– Что ты имеешь ввиду?

– Да отец, когда служил на корабле, раскрашивал торпеды и снаряды, наносил на них изображения черепа с костями, змей ядовитых, морд разных хищников и т. д.

– Зачем? – у Виктора Ивановича вдруг в горле возник какой-то комок, пульс участился, щёки зарделись, дыхание стало сбивчивым, прерывистым. Он напрягся и старался не пропустить ни слова своего аспиранта, который бесхитростно рассказывал своему научному руководителю о чудачествах своих родственников.

– Да всё очень просто. Когда, например, торпеда выпускается из торпедного аппарата, то на пути следования она может столкнуться с морскими обитателями и либо взорвется, либо изменит траекторию, либо повредит животного. Короче, будет нежелательный контакт. Понимаете?

– Дальше, дальше рассказывай, – попросил Захаров.

– Ну, вот, а страшные рисунки, изображения опасности и т. д. – всё это убережет от этих самых нежелательных контактов. Понимаете?

– Стёпа, а ты знаешь с какой скоростью выстреливается торпеда и с какой скоростью она движется к цели?

– Точно не знаю, но думаю, что это несколько сотен километров в час, – высказал предположение аспирант.

– Молодец! Правильно мыслишь, – похвалил профессор. – А ты знаешь, что в воде видимость минимальная, что ни дельфины, ни киты, ни акулы, никто вообще из животного мира не сможет ни увернуться от торпеды, ни избежать даже касания с ней?!

– Ну, и что? – никак не мог взять в толк Степан. Он никак не мог понять, к чему клонит его научный руководитель.

– Стёпа, дорогой мой фантазёр, это – сизифов труд, это – чистый бред! Понимаешь? – с лёгкой иронией в голосе спросил Захаров. – Надо быть полным идиотом, чтобы…

– Всё, всё, всё, довольно! Вы меня просто оскорбляете и унижаете! Вы такой же, как те пидоры, которые моего отца закомиссовали и чуть было не упекли в психушку!

– Стёпа, не надо так остро реагировать на критику. Извини… Я вовсе не хотел тебя обидеть, – начал было оправдываться профессор за допущенную бестактность, но Степан был уже на взводе. Он продолжал навешивать бедному профессору ярлыки и обвинять того во всех смертных грехах, а м.б. и более…

– Вы что, Виктор Иванович, не понимаете всей важности изобретения моего отца? Ведь его изобретению просто цены нет! Да если бы во время второй мировой войны это изобретение было бы в Советской армии и на флоте использовано, то знаете, сколько бы животных тогда не погибло бы? Да и боеприпасов бы было сколько вхолостую не потрачено!? Да я Вам больше того скажу, победа была бы не в 1945 году, а гораздо раньше, в 44-ом, а м.б. и вообще в 43-ем. Вот. – Степан не говорил, а кричал в свой смартфон. Слюни просто брызгали на камеру, на кончиках губ появилась пена. Зрачки глаз расширились, руки мелко тряслись и картинка на смартфоне сильно подрагивала.

– Стёпа, Стёпушка! Успокойся! Успокойся, Стёпушка! Не надо так нервничать! Хорошо, что ты мне всё объяснил! Ты абсолютно прав, Стёпа, – профессор пытался, как мог, успокоить взбешенного от ярости молодого аспиранта.

И вдруг, о, чудо!? У Степана закончилась зарядка, сел аккумулятор, связь оборвалась.

Профессор вздохнул с облегчением и отправился на кухню пить чёрный кофе.

Через полчаса опять вышел на связь аспирант Степан.

– Виктор Иванович, Вы не сердитесь, пожалуйста, на меня. Просто обидно, что Вы так неадекватно отреагировали на изобретение моего отца, – виноватым голосом оправдывался аспирант.

– Хорошо, я понял. Извини, если что… А чем сейчас занимается твой папа?

– А его уже нет. Его убили двенадцать лет тому назад, – Степан расплакался и положил трубку.

Через 10 минут Степан снова позвонил Захарову.

– Виктор Иванович, а как Вы считаете, разве можно учёного насильно класть в дурку лишь за то, что тот сделал сенсационное открытие? – Степан опять был на взводе, но уже не ревел и было видно, что он высморкался, вымыл лицо, привел себя в порядок.

– Что ты имеешь ввиду? – Виктор Иванович закончил мытьё посуды на кухне, всё прибрал и отправился в спальню, где только-только успел принять горизонтальное положение. Он уже собирался выключить смартфон и замкнуть на массу, придавить часок-другой, но не успел, позвонил Степан.

– Мой отец сделал важное научное открытие, он установил и научно доказал, что большинство животных умеют читать. Более того, он провёл эксперимент, в ходе которого все его научные гипотезы и теории полностью подтвердились.

– Ну-ка, ну-ка, поподробнее… Это уже действительно интересно, – Виктор Иванович обратился в слух. Он с нетерпением ждал очередной "научной" сенсации, после которой он хотел выключить смартфон, поржать во всю силу и… поспать.

– Хорошо, только дайте слово, что Вы не будете об этом ни с кем говорить, ничего и никому не расскажете?

– Зуб даю! Честное комсомольское!

– Отец ещё до службы на флоте выявил способность у птиц, в частности, голубей, ворон, чаек и кого-то там ещё, разговаривать и читать.

Виктор Иванович оху@л. Он вдруг отчётливо понял, что его аспирант, которого ему навязал его директор института, просто сбрендил. Профессор лежал на диване и тупо смотрел на Степана, который вошёл в раж и что-то там рассказывал.

– … и вот эти листочки, которые до сих пор висят на окнах моей квартиры…

– Погоди, погоди, – перебил Степана профессор, вышедший из оцепенения и включившийся снова в разговор, – не спеши. Какие ещё листочки? Поподробнее, пожалуйста.

– Отец написал на листочках для птиц следующие плакаты, объявления… Ну, чтобы они поняли, что мы, люди, их уважаем и понимаем. Что мы общаемся с ними на равных.

– Подожди! Какие плакаты? – не мог взять в толк оху@вший от шизоидного аспирантского бреда профессор.

– Посадка запрещена! Не стучать! Не срать! И так далее…

– Это – плакаты? – удивился профессор.

– Ну, да! Конечно, – Степан тоже слегка удивился непониманию своего научного руководителя, ведь он рассказывал ему всё очень и очень подробно.

– Так, дальше давай! – Захаров вдруг почувствовал, что он может не сдержаться и взорвётся от смеха, который еле-еле сдерживал.

– Птицы, видя эти надписи, понимая, что им – пизд@ц, если они вдруг только даже просто присядут на подоконник или сам балкон, стали облетать стороной окна нашей квартиры.

– Ах, вот оно как?!

– Ну, да! Я же это тоже проверил на практике. После смерти отца плакаты же все у нас остались. Они действительно работают. А когда я ещё установил с улицы на все окна квартиры электрические ролетты, то за семь, нет, за восемь лет, представляете? – ни на одной из них даже никакого намёка на какой бы то ни было контакт с птицами ни разу не было. Ни единого следа, ни какашечки, ничегошеньки! Вот как!

– Стёпа, послушай, у меня есть коллега, Игорь Витальевич… Тебе надо с ним пообщаться. Расскажешь ему и про свои изобретения, и про научные открытия отца… Про диссертацию расскажешь… Сегодня, прямо сегодня ему позвони, т. к. он на днях улетает в Милан…

– На симпозиум? – спросил аспирант.

– На симпозиум, на симпозиум. Будет ещё и на итальянском телевидении выступать…

– Да, спасибо! Я, кстати, забыл Вам рассказать, что идею с видеорегистрацией шаров и мячей я вынашиваю давно, ещё со школьной поры. Мы с отцом, он ещё не лежал в психушке, были на какой-то там выставке, или в каком-то музее… Не помню. Не суть! Мне отец показал работу норвежского импрессиониста Эдварда Мунка "Крик". Картина сразу же понравилась. И именно это полотно и натолкнуло меня на данное предложение, которое я думаю, надо положить в основу всей моей диссертации?! – Степан положил смартфон, куда-то ненадолго отошел, а затем продолжил, – я сейчас Вам по WhatsApp перешлю полотно Эдварда Мунка. Ловите.

Связь опять прервалась. Не прошло и 10 секунд, как Захаров получил картинку. Открыв и просмотрев аспирантское сообщение, у Виктора Ивановича начался гомерический смех. Он только выдавил со слезами на глазах одно, единственно слово Пизд@ц! Затем смех разом стих и лицо профессора вдруг стало очень злым.








– Валерий Петрович, добрый день! Не отвлекаю от телевизора, от важных дел? – Виктор Иванович позвонил директору института, с подачи которого у него теперь появился аспирант Степан.

– Да нет, всё нормально. Сейчас был в бассейне, проплыл 800 метров и устал…

– Ясень пень! А я вот с Вашим, бл@дь, Степаном больше часа общался. Сука, достал он меня.

– А что такое? – спросил Валерий Петрович.

– Валерий Петрович, а Вы же знаете, что Степану место не в науке, не в аспирантуре, а в дурке?!

– Ну, у всех у нас могут быть странности… А что, Стёпа Вам тоже что-то про свои изобретения рассказывал?

– Валерий Петрович, за что Вы со мной так? Я же Вам ничего плохого не сделал! Зачем Вы закрепили этого придурка за мной?

– Виктор Иванович, я сам был поставлен в глупое положение… Я трахнул как-то по пьяне одну бабу, которая попросила помочь с сыном её начальницы. Понимаете, отказать я не мог, т. к. моя тёлка очень быстро забеременела от меня и мне надо было её уболтать на аборт. Вот я и взял этого параноика в нашу аспирантуру. Кто же знал, что он – мудак конченный?!

– Ладно, проехали. Отбатрачите. Можно премией или хорошей загранкомандировкой, – пошутил Захаров.

– Хорошо, не переживайте. Всё сделаем, на связи, – Валерий Петрович первым разъединился, а Виктор Иванович, словно камень с души скинул, облегченно вздохнул.




ДП-11


Большинство идиотов называет гениев – шизофрениками. Возможно шизофрения – это самая гениальная «болезнь», а возможно, она придумана идиотами, для оправдания своего собственного идиотизма.

    Дмитрий Макшанцев

С картиной Эдварда Мунка «Крик» сейчас знакомы гораздо лучше, чем с биографией норвежского художника. Жизнь его, мрачная и мучительная, была наполнена смертью, психическими расстройствами, разочарованием. На закате своих дней Эдвард Мунк оставил запись в дневнике: «Болезнь, сумасшествие и смерть были черными ангелами, слетевшимися к моей колыбели, чтобы сопровождать меня на протяжении всей жизни».

Что на самом деле изображено на знаменитой картине «Крик»? Новые трактовки полотна «Крик» норвежского импрессиониста Эдварда Мунка появляются чуть ли не каждый год. Последнее, например, очень даже научное: метеорологи разглядели на картине перламутровые облака.

Картину норвежского художника Эдварда Мунка «Крик» знают даже те, кто далек от импрессионизма и искусства в целом. Ее можно часто увидеть в различных модификациях в качестве интернет-мема. А само полотно и история его создания имеют кучу разных трактовок.

Не все узнают в примитивном персонаже человека: многие принимают его за призрака, скелет, эмбрион или сперматозоид. Непонятно и что за красное небо за спиной у «лысого монстра».

Метеоролог Хелен Мюри из Университета Осло предположила, что на создание картины художник мог вдохновиться, увидев в небе редкое явление – перламутровые облака. Причиной их появления становятся низкие температуры и высокая степень освещенности. За всю историю физики атмосферы перламутровые облака были замечены всего около 100 раз. Несмотря на красоту явления, перламутровые облака разрушительны для нашей атмосферы. Они способствуют химической реакции, которая разрушает озоновый слой.








Искусствоведы уже выдвигали несколько трактовок полотна, правда, более прозаичных, но оттого не менее увлекательных. Например, Мунк мог увидеть в небе пепел вулкана Кракатау после его извержения в 1883 году. Или же в красном небе Мунк пытался выразить чувство одиночества и тоски: норвежский импрессионист был психически неуравновешенным, часто страдал манией, бессонницей и депрессиями.

Еще одна версия – Эдвард Мунк был пророком, увидевшим в своих снах мировые войны, холокост, последствия от ядерного оружия. Поэтому на его картинах так много страдающих людей. К слову, эту теорию выдвинул один из руководителей аукциона Sotheby’s Дэвид Норман, который успешно продал одну из картин серии «Крик» (всего в серии 4 картины, выполненные в разных техниках) за 120 миллионов долларов. Наверное, не без помощи придуманной им байки.

Ходит немало слухов и о том, что полотно проклято: у всех, кто хоть как-то контактирует с картиной, случаются ссоры и неприятности, а некоторые доводят себя до самоубийства: однажды служащий музея в Осло, где хранится картина, случайно уронил ее на пол. Вскоре у него начались припадки и в конце-концов он покончил с собой.




ДП-12


Голые ветви небо скребут.
Призраки леса бесплотные —
Клены – как кости, октябрь стерегут,
Ловят ветры холодные.
Мы окликаем увядшие травы
Забытыми именами.
Росы рассыпаны, словно глаза
Мертвых следят за нами.
Уже отцвели наши горькие души.
Улыбки – сухие листья.
И скука веревкою грубою душит
Мечты, что так ненавистны.

    7.10.2019 г. – Твоя Шизофрения

Листик за листиком падали с липы на крышу, какой листик летит парашютиком, какой мотыльком, какой винтиком – было непонятно. А между тем мало-помалу день открывал глаза алкашам, которые потихоньку начинали подтягиваться к магазинам и ларькам за очередным бухлом, а у кого ещё не было денег, те собирали пустые бутылки, да пивные банки, чтобы поменять их на жалкие рубли с одной лишь целью – обратить всё в спиртное и залить им свои зенки. Было видно сквозь окно, как ветер с крыши дома напротив поднимал все листья, как они летели куда-то в сторону, как запоздалые перелётные птицы одиноко устремлялись на юг, в тёплые края, где их сородичи уже давно ловили тёплые лучи солнца, поедая разных жуков, насекомых и чего-то там ещё, что позволяет набивать брюхо и поддерживать в себе жизненные силы. М.М. Пришвин здесь наверняка написал бы про реку, про липы с клёном и дубом, про перелётных птиц, про то, как можно стоя у реки, приложить ладонь к сердцу и душой вместе с птичками и листьями куда-то лететь, лететь и лететь. А ведь тогда ещё не было ни наркоманов, ни шизофреников, праздно шатающихся повсеместно, снующих взад-вперед, которым всё время бывает так грустно, и так хорошо, и которые то и дело шепчут тихонько: – Летите, летите!

Продолжая рассуждать о творчестве Пришвина, Виктор Иванович, стоя у окна вдруг мысленно отметил, что только осенью так долго день пробуждается, что когда солнце выйдет, у нас уже и обед. Мы радуемся хорошему теплому дню, но уже больше не ждем летящей паутинки бабьего лета: все разлетелись, и вот-вот журавли полетят, а там гуси, грачи – и всё кончится.

Хрень какая-то…

Вдруг по WhatsApp кто-то из группы "Шутки, юмор, анекдоты" прислал очередную хохму из серии "Армейский юмор".



АТТЕСТАЦИЯ ОФИЦЕРА

Военную службу любит, т. к. более ни к чему не стремится.

Систематически работает над устранением недостатков, которые допускает все чаще и чаще.

Умственные и аналитические способности хорошие, развита интуиция и инстинкт самосохранения. Военную форму любит и донашивает до полного износа.

Систематически работает над изучением новой техники, но старой не знает. Может ездить на всех марках автомашин… в качестве старшего, иногда – в кузове, только привязанным.

Уделяет много внимания изучению организации иностранных армий, однако, штаты подразделения, которым командует, совершенно не знает.

Старые уставы не помнит, новые изучает, но запоминает c трудом.

Военную топографию не изучает, но карты любит и знает, ловленный мизер ловит без записи. Пьет с отвращением, но много и часто, не закусывая из-за язвы желудка.

Отмечавшиеся ранее факты половой распущенности полностью изжил ввиду неспособности к ее продолжению. В настоящее время склонен к карьеризму – в должности командира роты 15 лет.

Физически развит хорошо. Может стоять на лыжах в безветренную погоду на ровном месте. Здоров, но мучает склероз – забывает иногда приехать на службу, особенно по понедельникам.

С коллегами по службе ведет ровные, деловые отношения.

Зрение плохое, но в денежной ведомости расписывается без очков.

Военную тайну хранить умеет, т. к. ничего не знает.

Идеологически выдержан, политически грамотен, на семинарских занятиях, как правило, молчит; за время службы так обленился, что перестал пререкаться с начальством.

Любит музеи, театры, кино. За годы службы дважды был в библиотеке, по одному разу в цирке Шапито и в музеи виноделия Крыма в период очередного отпуска и по случаю присвоения очередного воинского звания – старшего лейтенанта.

В Ы В О Д: занимаемой должности соответствует, но поскольку за многолетнюю службу совершенно отупел, целесообразно направить в военную Академию на учебу с последующим выдвижением на вышестоящую воинскую должность.

Резолюция непосредственного начальника: Согласен. Добавляю, что владеет тремями языками – командным, матерным и русским (со словарем).

Заключение старшего начальника: НЕ тремями, а двумями, т. к. командный и матерный – суть одно и тоже.

Да, забавно, очень забавно, подумал Виктор Иванович, как вдруг его раздумья нарушил настойчивый видеозвонок по WhatsApp.

– Здоро?во, это опять я.

– Ну, привет, – Виктор совсем не был расположен к разговору с Гогой. Его настроение было резко подпорчено аспирантом Степаном. Да и во время прогулки с Мулей профессор один раз упал, когда пытался удержать лабрадора, бросившегося к суке, у которой, как оказалось, был разгар течки, да ещё и безмозглая хозяйка, выгуливавшая свою собаку без каких-либо мер предосторожностей, наивно полагая, что кабели? района не будут пытаться оттрахать её собачку.

– Слушай, это самое, блин, я что хочу сказать, – Гога решил без предисловия сразу же начать подробный отчёт своей победы над очередной девочкой. – Я всё сделал, как ты учил, и мы прекрасно провели к девочкой время.

– А как на этот раз зовут твою девочку? – поинтересовался профессор.

– Нэлли, – ответил Гога.

– Ты уверен, что Нэлли – это её настоящее имя? – усомнился Захаров.

– Ну, да, а что? Она так сама сказала.

– Просто у других народов есть свои имена, которых они русским представляют как Нэлли, Неля и т. д. Тут, дружочек, всё зависит от владения ими русским языком, от их образованности и фантазии… Понимаешь, к чему я клоню?

– Не совсем, – Гога был в лёгком замешательстве.

– Ладно, забей. Лучше скажи мне, ты готов к Италии?

– Ну, да.

– Вещи собрал?

– А чего мне собирать-то? Маленькая сумочка, документы, немного денег… И всё…

– Билет только в один конец? Да?

– Да, точно. Откуда знаешь? – Гога удивился в очередной раз прозорливости своего приятеля.

– Так, Гога, ты меня извини, но я сейчас собирался немного отдохнуть, т. к. к 17.20 мне надо ещё в бассейн на велосипеде сгонять. Хочу поплавать пока не выпал снег.

– Вот, молодец какой!? Ты смотри?! Ну, ладно, я тебя тогда не буду мучить, позвоню из аэропорта. Пока!

– Давай, давай! Пока.




ДП-13


«Сегодня в завтрашний день не все могут смотреть. Вернее, смотреть могут не только лишь все, мало кто может это делать»

    Из интервью Виталия Кличко на телеканале Интер

Миланский аэропорт встретил Гогу шумными итальянцами, ласковым солнцем и тёплой погодой. Прямой рейс "Санкт-Петербург – Милан" был от компании "Уральские авиалинии", на борту которого кого только не было: и россияне (60 %, и немцы (15 %), и китайцы с корейцами (20 %), и даже итальянцы. Парадокс, но итальянцев было с гулькин нос.

Гога с помощью Виктора забронировал для себя малобюджетное жильё на Booking Home, но уже после прохождения паспортного контроля, потусовавшись среди русских туристов в очереди к таможенникам и погранцам, потенциальный жених понял, что надо заново искать жильё, что вариант с гостиницей для его бюджета будет самой, что ни на есть катастрофой, нужна комната в итальянской семье. И, как ни удивительно, такой вариант подвернулся практически сразу же.

Полуторамиллионный Милан, а в агломерации – это и все 3,5 млн. жителей, финансово-экономическая столица Италии внешне не сильно отличался от родного и до боли знакомого Санкт-Петербурга, центральные районы которых (городов) представляли собой старинные архитектурные ансамбли разных стилей, но одной и той же тенденцией – узкие улицы, пешеходные зоны, голуби и масса туристов со всего мира.

Миланское метро было открыто чуть позже Ленинградского, но имело почти в два раза большее количество станций и протяженность пяти линий была в полтора раза больше.

Но об этом Гога узнал лишь спустя два дня, когда впервые спустился в Миланскую подземку.

Приехав в телестудию, Гога слегка нервничал. Без знания какого-либо языка, без переводчика, без денег (тех денег, которые он взял с собой, могло хватить лишь при удачном раскладе на двухнедельное проживание и обратный перелёт, причем питаться он мог лишь раз в сутки, а из транспорта мог себе позволить лишь пеший способ передвижения) Гога пребывал в лёгкой прострации, т. к. его перспективы были весьма и весьма туманны. Даже если вдруг случится чудо и ему подвернется итальянская невеста, Гога не готов был вот так запросто взять и всё бросить. Ему, прежде всего, надо было в Санкт-Петербурге закрыть все свои дела, а на это по его скромным расчетам могло уйти не менее двух месяцев.

За неделю до вылета в Милан на программу "Sposiamoci", Гога не без помощи младшего сына нашёл хохлушку Оксану, которая второй год жила в Милане и которая готова была выступить в качестве переводчицы, т. к. бегло лепетала на жёсткой смеси молдавского и итальянского языков. Говорят, что молдавский и итальянский языки чем-то похожи. Возможно, так оно и есть, только когда иностранцы начинают на первых порах в Италии общаться с местными, то в ход идёт больше не язык, а язык жестов, мимика и интуиция. Оксана была родом из Молдавии и на заработки проституцией уехала из Одессы, купив билет на круизный лайнер, делавшем остановку на Сицилии. Там девушка проработала в борделях около полугода и при первом же случае мотнула на север, в Милан, где продолжила свою карьеру проститутки. Внешне она выглядела стопроцентной жрицей любви, без комплексов, с жвачкой и большими сиськами.

– Senior Michelson, buon pomeriggio! Sono felice di darti il benvenuto nella citt? pi? bella d'Italia[1 - Прим. авт.: Сеньор Михельсонов, Добрый день! Рада приветствовать Вас в самом прекрасном городе Италии.], – к Гоге обратилась стройная крашенная блондинка, типичная итальянка лет 30 – 55, с тоненькой сигареткой в правой руке. Сеньора без особого труда узнала в Гоге россиянина, приехавшего в студию для съемок программы "Давай, поженимся".

– Простите, это Вы мне? – спросил Гога и расплылся в улыбке, обнажив кривые страшные зубы.

– Senor Mikhelson, sei single o hai un traduttore con te[2 - Прим. авт.: Сеньор Михельсонов, Вы один или с Вами есть переводчик?]? – Паула широко улыбалась лучезарной улыбкой, обнажая стройный ряд белоснежных имплантов.

– Saluti! Mi chiamo Oksana. Sono un amico di Mikhelsonov, il suo traduttore. Lo aiuter? a trovare la sposa[3 - Прим. авт.: Привет! Меня зовут Оксана. Я – подруга Михельсонова, его переводчица. Буду помогать ему в поисках невесты.], – Оксана вульгарно рассмеялась и первая протянула руку Пауле, которая, откровенно говоря, просто оху@ла от первых минут общения.

Бедная Паула догадывалась, что может быть некий подвох, но чтобы налицо был грубый обман – такого ни она, ни кто другой с программы не мог себе и представить. Старый сутулый с изможденным лицом дрыщ еврейской наружности, одетый в чёрт знает что…, с зенитовским шарфиком на тощей шее, с проституткой в сопровождении… Total pizdetc!

– Гога, ти грошi принiс? – спросила Оксана у Гоги, которого также видела впервые в жизни. По прилёту Гога с ней связался по WhatsApp в режиме смс. Он экономил на всём и из всех видов связи он мог позволить себе только это. Гога уже тогда стал догадываться, что Оксана практически не говорит по-русски. Оно и понятно было, т. к. она была рождена в капиталистической Украине, родители которой перебивались случайными заработками то в Молдове, то на Украине, то в Румынии, то в Польше.

У Оксаны было две сестры и она была средней. Все сёстры зарабатывали себе на жизнь исключительно проституцией, поскольку взамен образования имели сексопильные фигуры, внешность и обалденную квалификацию. В свои 19 лет Оксана прошла через голод, лишения, насилие и была готова на всё, лишь бы выскочить навсегда из порочного круга, куда жизненные обстоятельства её, как и миллионы других красивых украинок, загнала злая судьба. Миллионы украинских граждан в поисках работы и средств к пропитанию рыскали по всему миру, Старый Свет был просто наводнен выходцами из Украины, Молдовы и других постсоветских республик СССР. Безусловно, не все девушки работали проститутками, но что же делать, если традиционно украинки – одни из самых красивых и аппетитных жриц любви?

Я дико извиняюсь, если представители вышеназванных национальностей на меня обиделись, или ещё того хуже – обозлились, но на горькую правду обижаться нельзя. Простите меня, пожалуйста. С нынешними президентами ещё и не то может случиться… Из 52 млн. при СССР на Украине осталось менее 30 млн. жителей, остальные либо умерли, либо так и не родились, либо просто выехали за пределы своей Родины. И этот горький для Украины факт сегодня не оспаривает никто. Украина и Молдова потеряли после развала Союза не только население, но и территорию. Такая же хрень и в Закавказье. Грузия, Армения, Азербайджан – это всё на самые лучшие места для проживания на планете Земля. Войны, межэтнические конфликты, безработица…

Но вернемся лучше в студию, где с нетерпение ожидали героя из Санкт-Петербурга, жениха, который должен был не только найти себе невесту, но и поднять рейтинг программы, повысить популярность всего телеканала.




ДП-14


"Чтоб холодная вода превратилась в горячую – её нужно подогреть"

    Виталий Кличко

Ломбардийцы из всех итальянцев, пожалуй, самые спокойные и самые образованные граждане страны. Так уж повелось, что северяне Италии имеют корни со своими северными соседями, и с французами, и с немцами, и с бельгийцами… Не все, но очень и очень многие из итальянцев не без основания могут гордиться своей богатой родословной. Именно поэтому, именно от кровосмешения в Милане рождаются и живут очень красивые итальянцы. Практически треть сотрудников телевидения, задействованных в программе "Sposiamoci", имели в своём роду представителей других национальностей. Однако ни украинских, ни русских корней, увы, ни у кого из местных не было.

Первым зашел в большой съемочный павильон Гога, следом зашла Оксана и на некотором удалении от них – Паула. В помещении находилось около 25 человек. Все громко разговаривали, сновали взад-вперед, активно жестикулировали, но когда троица тихонечко вошла в зал, моментально воцарилась тишина.

– Ciao a tutti! Eccoci qui[4 - Прим. авт.: Всем здрасьте! А вот и мы!]! – Оксана громко просипела своим звучным голосом, затем выплюнула в урну жвачку и села в свободное кресло, в котором всегда восседала главная ведущая программы – синьорина Кларетт Мозарчетти. – Прикинь, iтальяшки розгубилися. Менi здаеться, що тут ще нiчого не готово. Ми рано з тобою приперлися. О, подивися! Лисий так i вирячився на мою жопу! Може я з ним пересплю пошвидкому[5 - Прим. авт.: Прикинь, итальяшки растерялись. Мне кажется, что тут ещё ничего не готово. Мы рано с тобой приперлись. О, посмотри! Лысый так и пялится на мою жопу! Может я с ним пересплю побыстрому?]? – вполголоса заметила Оксана Гоге, который крутил головой из стороны в сторону.

Гога ничего не понимал не только по-итальянски, но и по-украински. Он пытался понять, кто здесь главный и первая попытка оказалась неудачной, он почему-то выбрал одного из осветителей, лысого мужика лет пятидесяти, в джинсах, курившего сигарету за сигаретой.

– Гога, менi здаеться, що головна повинна бути бабою. Подивися на цю свинку з поросячими очками i низькою сракою. Можливо вона i е тут бандерша[6 - Прим. авт.: Гога, мне кажется, что главная должна быть женщиной. Посмотри на эту свиноматку с поросячьими глазками и низкой задницей. Может быть она и есть здесь главная?]? – Оксана уже начала работу. Она переводила Гоге всё, что могла или хотела услышать, но не более того. Гога лепетал, что-то мычал, экал, но минут пять, а то и семь, никто ничего толком не понимал. Первой отошла от всего увиденного Кларетт Мозарчетти, которая быстро взяла ситуацию под контроль. После её быстрых распоряжений, громких выкриков и опасных для стоящих поблизости работников жестикуляций, Гогу увели в одну сторону, а Оксану в другую. Обоих решили приодеть и подработать для съёмки физиономии.

Через полчаса работа закипела с новой силой. Сеньора Мозарчетти то и дело пила кофе и закуривала тонюсенькие сигаретки. Делая по четыре-пять неглубоких затяжек, она отпивала из маленькой чашечки кофе, затем встряхивала своими вьющимися тёмными кудряшками на голове и громко что-то выкрикивала. Оксана сидела с закрытым ртом, словно набрала в рот воды, ничего практически не переводя ни в одну, ни в другую стороны. А Гога постоянно щурился от яркого света в лицо софитов и глупо улыбался, выказывая свою кривозубую улыбку.

Началась съёмка. Первый дубль был самым забойным. Это надо было видеть. За монтажным пультом оператора молодой итальянец пытался поймать интересную картинку, но, честно говоря, не требовалось никаких усилий, т. к. все без исключения персонажи были готовыми телегероями, способными с первых же минут в десятки раз поднять рейтинги и приковать к экранам телеящиков десятки миллионов зрителей. Таксист Марио в сопровождении двух итальянских чудаков на букву М – это жених из Палермо, Виолончелист Джузеппе с мамой 92 лет и старшей сестрой, старой девой из Неаполя, и, наконец, Гога с Оксаной из Санкт-Петербурга. Почему, скажите, наши российские юмористы, сатирики не ездят на такие передачи? Почему российское телевидение не закупает трансляции подобных программ?

– Anziani, senoriti! Cominciamo Preparati, per favore. Attiva il conto alla rovescia. Cinque, quattro, tre, due, uno, sono iniziati[7 - Прим. авт.: Сеньора Мозарчетти начала программу с таких слов: Сеньоры, сеньориты! Давайте начнем. Приготовьтесь, пожалуйста. Включите отсчёт. Пять, четыре, три, два, один, начали.], – Кларетт Мозарчетти начала программу легко и непринужденно. Первым на посиделки запустили 39-летнего таксиста Марию с 45 летним корешом Николо и 42-летним Педруччи.

– Це Марiо зi своiми друзями гомосека. Пидораси смердючi, бл@дь. Вони тобi не конкуренти. Не бiйся. Дивись як Марiо заiкаеться вiд страху. Зараз обоссусь[8 - Прим. авт.: Это Марио со своими друзьями дружбанами. Пидорасы вонючие, бл@дь. Они тебе не конкуренты. Не бойся. Смотри как Марио заикается от страха. Сейчас обмочится.], – Оксана переводила Гоге свои первые впечатления. Гога делал вид, что понимает. – Розслабся, що не напрягайся. Поклади свою руку менi на плечi, обiйми мене[9 - Прим. авт.: Расслабься, не напрягайся. Положи свою руку мне на плечи, обними меня.], – Оксана наивно полагала, что Гога – мужичок нерешительный, из робкого десятка, который просто её стесняется, боится показывать, что он мужик.

Но всё было гораздо проще. Гога ничего не мог понять. Когда Оксана положила его руку на свои плечи и шею, то Гога вдруг решил, что можно потискать девушку за ляшки и жопу. Более того, он чуть не засунул своей переводчице руку под юбку. Всё это не ускользнуло от камеры. Итальянцы, подонки, стали снимать сексуального гангстера Гогу больше, чем того требовал формат передачи. В соседних комнатах (помещениях павильона) невесты с группой поддержки, женихи – все только и делали, что смотрели с выпученными глазами на монитор с русским женихом и его девушкой-переводчицей.

По ходу программы всё время гнали рекламу. Разная тематика, на итальянском, на албанском, на французском, на английском языках. И каждый ролик сопровождался итальянскими титрами. Такого обилия рекламы нет даже на российском телевидении. Оксана быстро смекнула, что она получает определенную раскрутку и теперь её такса будет автоматически повышена в несколько раз, т. к. масса мужиков захочет перепихнуться с такой теледивой. Она предвкушала уже радость успеха, мысленно начинала подсчитывать свои барыши… А Гога тем временем думал о том, что ему надо бы где-то перекусить, подкрепиться. Его банально доставал голод. Мужику надо было плотно поесть.

Когда к нему в помещение принесли кофе, то он моментально всё выпил, рыгнул и рукавом левой руки вытер рот. Всё безусловно попало в прямой эфир.

– Maschio. Un orso russo crudo[10 - Прим. авт.: Самец. Неотесанный русский медведь.], – сестра Джузеппе, Липаппо, закашлялась и затем нервно закурила. Сеньора Мозарчетти гневно посмотрела на старую деву (курить в прямом эфире, в формате передачи, было запрещено.

Было ещё несколько сцен с участием Гоги и его девушки-переводчицы, после чего начались массовые звонки телезрителей в студию. Все требовали изменения формата передачи и прямого эфира с женихом из Санкт-Петербурга. На свой страх и риск сеньора Мозарчетти пошла на поводу телезрителей и приняла без согласования с руководством канала единственно правильное решение – изменила формат программы.

Был объявлен получасовой перерыв, во время которого на канале прогнали два новостных блока и короткий российский мультик, после чего начался прямой эфир с Гогой и его девушкой.




ДП-15


Если человек одел форму СС, то есть, четкое, он окрасил себя в те цвета, в которые он окрасил себя. И те люди, которые… Есть очень много по этому поводу точек зрения. Я четко придерживаюсь и четко понимаю, что те проявления, если вы уже так ребром ставите вопрос, что якобы мы.

    Виталий Кличко

Часы в студии показывали 17.00. Сетка канала была изменена. Гвоздем телеэфира стали украинская проститутка и мелкий предприниматель, 58-летний жених из Санкт-Петербурга. Обоих плотно и качественно покормили. Оба на радостях вмазали вискарика. Гога, говоривший всегда витиевато и нудно, теперь делал паузы и постоянно сбивался с мысли. Ко всему прочему в его желудке неожиданно началась пищевая революция. Сначала он стал пускать шептунов, затем несколько раз перданул со звуком, а спустя ещё каких-то 15–20 минут банально обделался. Случилось это в тот самый неподходящий момент, когда пошли вдруг вопросы про В.В. Путина и его команду. Михельсонов Игорь Витальевич очень любил театр, литературу, путешествия и секс. И это, пожалуй, было всё, что составляло его суть. Политики ни в каком-либо проявлении там просто не было, да и быть не могло. Итальянцам было просто невдомёк, как это вдруг житель культурной столицы России, земляк президента Путина и вдруг ничего не понимает ни во внешней, ни во внутренней политике. Ко всему прочему добавлялись неточности перевода и абсолютное непонимание Михельсоновым украинского языка.

– Michelson senior. Per favore, dimmi quali nazionalit? vivono oggi in Russia? Questa sar? la prima domanda dal blocco della struttura nazionale-territoriale del tuo stato. E la seconda domanda riguarda la tua nazionalit? e la nazionalit? di Vladimir Putin, che, come te oggi, non ha una moglie[11 - Прим. авт.: Сеньор Михельсонов. Скажите пожалуйста, какие национальности проживают сегодня в России? Это будет первый вопрос из блока национально-территориального устройства вашего государства. А второй вопрос касается вашей национальности и национальности Владимира Путина, который как и вы на сегодняшний день не имеет жены.], – задала вопрос синьорина Кларетт Мозарчетти.

– Чего она, это самое, блин, спрашивает? – спросил Гога у Оксаны.

– Так вона, бл@дь, запитуе чогось про тебе i про вашого Путiна, про вашi, бл@дь, нацiональностi. Я блядь, нi х@я не розумiю, якого х@я це iх еб@т? Хочеш, я бл@дь вiдповiм цiеi пизд@ коротко i ясно, щоб вона заткнула i бiльше не приставала до тебе з такою х@йней? – Оксана говорила громко и достаточно отчётливо.[12 - Прим. авт.: Да она спрашивает чего-то про тебя и про вашего Путина, про ваши, там, национальности. Я не понимаю, почему это их волнует? Хочешь, я отвечу этой даме коротко и ясно, чтобы она успокоилась и больше не задавала тебе подобных вопросов?]

– Так, это самое, значит, скажи ей, блин, что у нас всё, это самое, значит, ну, то есть нормально. Как везде, блин. Ты ей скажи, что я, значит, потому здесь и без кого-либо ещё, потому что, но вот так, значит, получилось. И, это самое, блин, ты скажи ей ещё, что если мне, блин, надо будет реально, то я… – здесь на беднягу напала банальная икота. Запнувшись, он, было, решил запить её (икоту) стаканом воды и уже протянул свою руку, но вдруг в какой-то момент почувствовал, что внезапно обосрался. Гога покраснел и закашлялся. А Оксана тем временем стала переводить его слова на итальянский язык.

– Putin ha una fottuta cosa laggi?! E anche Gogi in Russia sta bene. Non capiamo perchе questo ti interessi? Hai altri problemi qui? Un uomo ? venuto qui per sposarsi, e qui gli stai chiedendo di Putin. Non gli importa di Putin e degli interessi,[13 - Прим. авт.: У Путина там всё хорошо! Да и у Гоги в России тоже всё нормально. Нам только не понятно, почему это вас интересует? У вас тут что других проблем нет? Мужик приехал сюда жениться, а вы тут его про Путина спрашиваете. Ему до Путина нет никакого дела и интереса.] – Оксана перевела как смогла, а затем попросила дать ей стакан виски.

После такого ответа включили рекламу. Пока шла пауза в прямом эфире, сеньора Мозарчетти распорядилась, чтобы принесли бутылку виски, лёд и три стакана. Девушка метнулась туда-обратно. Гога, пользуясь случаем, быстро встал и ушел в туалет. Он так спешил, что по ошибке зашёл в дамскую комнату. Сняв молниеносно обосранные джинсы с трусами, которые были все в гавнище, Гога начал метать икру на унитазе. Туалет был коллективный, т. е. в нем находилось четыре отдельные кабинки, в каждой из которых были унитаз, биде, раковина. А в холе, облицованном крупной кафельной плиткой и большими зеркальными панелями, находились большие умывальники с огромными раковинами. Облегчившись, Гога решил, что сейчас самый удобный случай, когда можно застирать свои джинсы с трусами, что он и сделал. Единственное, что он не учёл, это присутствие в соседней кабинке пожилой итальянке, страдавшей хроническими запорами, а также то обстоятельство, что пауза в эфире не может длиться долго, и что его трусы с джинсами будут, извините, мокрыми. Но дело уже было сделано и отступать было поздно, да и некуда.

"Ай, будь что будет", подумал Гога и даже на радостях засвистел.

Услышав свист в туалете, дама решила приоткрыть свою дверцу в кабине. Когда она увидела перед собой раздетого мужика, что-то насвистывавшего, то потеряла сознание и с грохотом плюхнулась на пол.

Гога решил помочь старушке и начал её поднимать. В этот момент в туалет зашли две молоденькие итальяночки. Увидев голого мужика, возившегося со старухой без трусов и без чувств, они в истерике, с громким визгом пулей вылетели из туалета. Через минуту, а может быть и того меньше, охранники в наручниках вытаскивали Гогу Михельсонова, упорно сопротивлявшегося и громко матерившегося, без трусов, джинсов, обуви… На бедняге из всей одежды была лишь майка. Всё остальное он снял, а трусы, джинсы и носки заодно выстирал и повесил сушиться на батареи.

Тем временем, Оксана с Кларетт Мозарчетти выкушали 0,75 литра дорогого вискарика и с наслаждением пускали в потолок большие кольца дыма от сигарет, которые Оксана предложила закурить.




ДП-16


20 апреля 2016, мэр Киева Виталий Кличко по дороге на работу упал с велосипеда на перекрёстке улицы Богдана Хмельницкого и улицы Владимирской. Возле перекрестка Кличко вместе со своим охранником остановился на красный свет, на зеленый они двинулись по зебре, но в конце перехода мэр решил заскочить на велосипеде на бордюр. В результате Кличко упал, перелетев через руль. Часть прохожих, которых было немало, бросились на помощь мэру, но она не понадобилась. Он встал, отряхнулся и поехал в сторону мэрии.

    Из сообщений Украинских официальных СМИ

Первые горячие новости на Миланском телевидении с попыткой изнасилования старухи в женском туалете российским бизнесменом вышли в эфир уже в блоке срочных новостей в 17.30 по местному времени. Интерфакс подхватил эти новости в 17.45. А в 21.00 по Московскому времени все Российские телевизионные каналы показывали сцену выдворения Михельсонова из здания Миланского телевидения в наручниках и в сопровождении двух десятков карабинеров. На бедного арестанта было накинуто большой плед и надеты наручники. Было отчётливо видно, что мужчина пребывает в полном неадеквате.

Профессор Захаров сидел на кухне и пил йогурт из своей пол-литровой кружки, когда по телевидению показали его приятеля. От неожиданности часть йогурта пролилась из кружки на трусы, чем незамедлительно воспользовался Муля. Лабрадор начал слизывать с трусов банановый напиток, а затем вдруг добрался до профессорского члена. Младший профессорский сын, приехавший к тому времени с работы, зашел на кухню и застал следующую картину: его отец, в трусах и в майке, в состоянии полной прострации стоял с большой кружкой в руках, из которой продолжали вытекать остатки йогурта на пол и трусы. Лабрадор Муля яростно нализывал пол, трусы и член, обнажившийся от активных действий вечно голодного щенка. По телевизору показывали отцовского приятеля, голого и в наручниках.

– Мама! – громко заорал двухметровый сынишка. – Срочно выйди на кухню! Срочно! Посмотри, что отец делает! Бегом, срочно!

Виктор Иванович стоял в полной растерянности. Он как будто ничего не видел, ничего не слышал, а лишь пялился упорно в экран телевизора, пытаясь найти хоть какое-то объяснение сюжету, из которого следовало только одно – россиянина 58 лет итальянская полиция арестовала на месте совершения преступления, в здании Миланского телецентра, где житель Санкт-Петербурга пытался изнасиловать старуху в женском туалете, для чего бедняжку лишил чувств…




ДП-17


«Нам необходимо не только время, нам нужны деньги, потому что мы понимаем, что нам не нужны деньги. Не забирайте у нас деньги. Из воздуха без денег мы не сможем ни дороги построить, ни лифты заменить!»

    Виталий Кличко

Что можно сказать об этой и других историях, которые вошли в Сборник Украинских рассказов и повестей? И почему, вдруг, сборник начинается и заканчивается на русском языке? А ведь на Украине сегодня, как известно, русский язык не в почёте, а во многих местах и вообще под запретом. События все происходили не на Украине, а сборник почему-то вдруг "украинский"?

Отвечать буду по порядку. Во-первых, а кому какое дело, как автор решил назвать свои произведения? Я не понимаю, при чём здесь какие-то слова, какие-то названия? Мол, где же логика? Если читатель ищет логику, то пусть он для начала ответит на такие детские, простые вопросы, как-то:

– Почему город называется Санкт-Петербург, а область Ленинградская? Или, почему есть Екатеринбург, а область там – Свердловская?

– Почему если у Правительства нет денег на выплату пенсий, зарплат, пособий, стипендий и т. д., а налоги, штрафы и прочие поборы надо платить в полном объеме?

Ну, что, будут ещё вопросы или достаточно?

Если есть голова на плечах, то можно и самим ответить на все интересующие вас вопросы, в меру интеллекта, воспитания, образования и т. д., и т. п.

Кстати, Гога отсидел в итальянской тюрьме ровно 5 месяцев, после чего был полностью оправдан и депортирован на Родину. Он по возвращении домой напрочь похоронил идею женитьбы на иностранке, а сконцентрировался на российских девочках. Возродил свой бизнес и с удвоенной прытью начал опять рисовать звёздочки молоденьким бабушкам, ищущим богатеньких спонсоров и… приключений на старости лет.

Виктор с Гогой по-прежнему продолжают общаться, только теперь Гога меньше стал рассказывать профессору о своих похождениях и победах. То ли стал старше и немощнее, то ли просто времени поубавилось на бахвальство и пустопорожний треп?! Никто толком не знает, можно лишь догадываться, да и только…

Друзья мои, а ведь нет продолжения о Леониде Сторче?!

Да хрен с ним, с этим эмигрантом… Профессор Захаров прочитал из всего творчества лишь два или три произведения, типа этой маленькой повести или рассказа, не знаю даже, как и назвать сей литературный опус, но про Сторча Лёню он сказал так: "Да, уж… Не Патрик Уайт, не Патрик, хотя также пишет нудно и коряво…"

И вот теперь, наверное, можно поставить жирную-прежирную точку(.)




Всех под одну гребенку

Повесть


Пусть рожа алкоголика чумаза Любой из пьяниц счастлив и здоров Не пристает к ним ни одна зараза Ах, да… за исключением ментов.

    © https://anekdoty.ru/p/pro-mentov/


Повесть, рождённая рассказом, но так и не ставшая романом








Данная повесть «родилась» из рассказа, опубликованного ещё в первой половине 2019 г., до событий с пандемией коронавируса COVID-19. Разумеется, мало кому интересно читать о переживаниях и муках творчества писателя, который из маленького рассказа вдруг берет и создаёт повесть, сюжет которой ему диктует сама жизнь. Таких литературных приёмов, пожалуй, в классической литературе не так уж и много, но они есть. Например, в поэзии, напишет какой-нибудь автор что-то такое, от чего, как говорится, «крышу» сносит… Одна-две строчки… Иногда и четверостишье, без рифмы, смысла, с кучей ошибок… А рецензии, пародии на данное графоманство – превосходят и по смыслу, и по содержанию сам оригинал…


* * *

На закате Брежневской эпохи в советском Ленинграде, как и везде в СССР, были меломаны, были любители иностранной попсы и были, разумеется, виниловые пластинки с альбомами популярных исполнителей иностранных музыкальных композиций. В конце семидесятых годов инженер получал от 115 до 125 рублей в месяц, грузчик имел свои законные 80 рублей, план в такси был 5 р. 20 коп. в час. При этом бутылка водки стоила 3 рубля 62 копейки, бутылка коньяка 4 рубля 12 копеек. Максимальная гражданская пенсия назначалась по выходу на заслуженный отдых в 55 лет для женщин и в 60 лет для мужчин в 120 рублей, а если Ветеран труда, то и 132 рубля, т. е. так называемая "персональная" пенсия. У военных было ещё круче. Если полковник или капитан первого ранга выходил на пенсию, то в независимости от выслуги лет и должности он получал свои законные 250 рублей. Все военные всегда бились за максимальную выслугу в 32 года (это вместе со льготной и т. п.). Стипендия в техникуме была 30 рублей, в институте – 40 рублей. Были и повышенные стипендии, а также с какими-то ведомственными доплатами. Госцена «копейки» Жигулей была 5600 рублей, а на барахолке, т. е. с рук, можно было легко взять «две цены» или даже поболее.

В большой стране жизнь кипела. Власть имела хорошую управляемость. Под запретом были спекуляция во всех её проявлениях, коррупция, операции с иностранной валютой и многое-многое другое, что сегодня в России либо разрешено, либо легко обходится людьми, делающими деньги, даже целые состояния из ничего. В современной России не только власть всё имеет, она имеет и бабки, и людей и что-то такое, что даёт ей уверенность в безнаказанности и перспективы в будущем.

В Cовдепии тоже были свои язвы общества, были и всеобщий дефицит, и уравниловка и деформация в области национальной политики и многое-многое другое, но до сих пор старшее поколение в странах бывшего СССР частенько вспоминает те застойные времена, а многие даже ностальгируют по тем далёким теперь уже временам, когда не было официальной безработицы, когда за фруктовые дела[14 - Прим. авт.: заниматься фруктовыми делами означает только одно – х@ем груши околачивать.] можно было получать зарплату и не просто жить, а ещё и достаточно неплохо, на общем фоне, разумеется.

В Ленинграде[15 - Прим. авт.: ныне, с лёгкой руки первого мэра Санкт-Петербурга А.А. Собчака, северную Пальмиру 6 сентября 1991 г. переименовали в Санкт-Петербург, коим город назывался со дня основания до 18 (31) августа 1914 г. Для какой балды? Никто толком ответить сейчас не может, т. к. от смены вывески, как известно, суть не меняется. Например, Д.А. Медведев 01.03.2011 г. переименовал милицию в полицию и это была обычная смена вывески и кадровая чистка, когда "органы" избавлялись от неугодных им людей. Да, не все тогда прошли переаттестацию, не все. К слову сказать, этот "нац. проект", как и все другие "медведевские" нац. проекты также оказался пустой говорильней и целей, итогов, ожидаемых и пропиаренных, увы, не имел.] пластинки с хорошей музыкой всегда были в цене. Фирма грамзаписи Мелодия выпускала всё, что угодно, но только не Beatles, Deep Purple, Queen и т. д., а всякие там Веселые ребята, Самоцветы, Людмилу Зыкину и др. Спору нет, все исполнители должны быть на пластинках, т. к. каждый из них имеет свою целевую аудиторию, но почему же популярную среди молодёжи и людей среднего возраста музыку не пускали в широкие народные массы? Средняя цена винилового большого диска на 33 оборота колебалась от 1 р. 90 копеек (простой конверт) до 2 рубля 20 копеек (красочный, картонный конверт). А вот цена на подпольном рынке тех же самых Beatles или Black Sabbath, например, могла достигать и 120 – 180 рублей, в зависимости от производителя, названия альбома, его популярности, состояния самого диска и конверта. И были меломаны, крутившиеся в мире музыки, делавшие целые состояния на этой теме.

В Ленинграде по субботам и воскресеньям собиралась толпа меломанов, ценителей музыки у магазина Юный техник, на улице Краснопутиловской. От метро Автово на толкучку шел поток меломанов с пластинками. Продажи и обмены совершались уже на подходах к месту схода и это повторялось каждую неделю, каждый месяц, из года в год. Был в те времена такой слэнг, как труба, толпа, в центре…

– Ты завтра едешь на толпу? – спрашивал у приятеля какой-нибудь поклонник AC/DC (Эй-си/ди-си).

– Да нет, мы с ребятами будем на трубе. Если только после обеда ломанем на толпу, но пока непонятно, – отвечал приятель, подразумевая, что он подъедет на "сходку" в конце Суздальского и Светлановского проспектов, в поле, за трубу, т. е. за теплотрассу. Именно там собиралась толпа, превосходившая по численности сход в Автово в два-три раза, но пик приходился на воскресенье, а в Автово – на субботу.

Менты гоняли как могли, забирали ребят с пластами, грузили в автобусы, выписывали протоколы, привлекали даже к уголовной ответственности… Жаль, что в те времена не было видеофиксации, да и киношники-документалисты почему-то не снимали об этом сюжеты?!

И вот теперь-то, наконец, сама история, которую можно было бы даже экранизировать…

Было обычное февральское воскресенье, выходной во всех смыслах, во всех проявлениях этого слова. Первокурсник Виктор Захаров, проживавший с родителями на улице Брянцева, уже с 8 часов утра ходил по квартире как неприкаянный. Сегодня он отдыхал. Сессия была позади, все двойки за зимнюю сессию он уже пересдал, на плавание в бассейн ехать не надо, т. к. по воскресеньям, а это – единственный у него выходной день от учёбы и спорта, он был полностью предоставлен самому себе. Сделав получасовую гантельную гимнастику напротив настежь распахнутой балконной двери, отжавшись от пола 300 раз за 6 подходов, между которыми были приседания с восьмикилограммовыми гантелями по 100 раз в быстром темпе, Виктор полез под холодный душ. Отец крутился в трусах и в майке на кухне, что-то тёр тряпкой, что-то отмывал после готовки жены, а Захаров-младший готовился к завтраку с родителями, которые сегодня просто проспали, т. к. днём собирались ехать в гости к приятелям… Одним словом, это был не просто поход в гости, знак внимания и вежливости, а интересное время препровождение, с обжираловкой, выпивкой, шутками, анекдотами и музыцированием. Песни, танцы, просто игра на фортепьяно… В компании от 15 и более человек всегда было много евреев, а они, как известно, все очень и очень компанейские, музыкальные, талантливые люди. К слову сказать, в Ленинграде, в те годы, на 4 млн. населения проживало 460 тыс. евреев, украинцев и татар было гораздо меньше, хотя и их тоже хватало. И дружили тогда семьями, где была кровушка намешена ещё та, где были представители разных профессий и разного социального статуса, но всех отличало человеколюбие, жажда общения и что-то такое, чего сегодня уже, увы, сегодня почти и не встретишь. Кстати, родители Виктора к этническим русским имели самое, что ни на есть отдалённое отношение, т. к. мама Виктора была наполовину немкой, по матери, наполовину русской, по отцу, а папа имел биологического отца-белоруса и маму – украинку, дочь кулака из Закарпатья. Зато по паспорту и он, и его жена были русскими. Виктор, естественно, всегда и везде в анкетах писал, что мама – русская, отец – русский, да и он сам, естественно, тоже русский. Сегодня уже нет графы "национальность" в паспорте, но, как известно, бьют не по паспорту, а по лицу.

Встречались люди в те годы, как правило, на квартирах друг у друга, по кабакам ходить было не принято. Брали часто с собой детей, собак и что самое интересное – никто ведь не упивался, никто не хулиганил…

Виктор уже вышел из того возраста, когда ещё совсем недавно был вынужден таскаться с родителями на разного рода вечеринки и посиделки. Теперь он был уже большим и почти взрослым. У него был даже друг, женатик Вовка Семяримов, который своей однокласснице заделал дочку в 16 лет, и с которым он учился на соседних кафедрах на одном факультете, в Политехе. Вовка с молодой семьёй жил у тёщи, в небольшой четырехкомнатной квартире, где у него была целая комната на него, жену и маленькую дочку. Дома обоих первокурсников располагались в пяти минутах быстрого бега, а сколько это было в метрах или километрах, сейчас уже даже трудно сказать, т. к. друзья частенько забегали друг к другу в гости или просто так, как говорится, послушать музыку, да попизд@ть, и не по разу в день.

Виктор 15 первых лет жизни провел с семьёй на Украине. Учился в украинской школе с английским уклоном, активно занимался спортом и при всём при этом, как ни странно, постоянно простужался и болел, болел и болел. Лёжа в больнице, он много читал. Читал всё подряд, развивал память, кругозор и скорочтение, что, в конечном счёте, ему помогало нагонять в учёбе пропуски занятий, хорошо учиться и… заниматься спортом. Уроки делал быстро, а материал схватывал на лету. Болел и занимался яхтенным (парусным) спортом, плаванием, велосипедом и шахматами. И всё у него неплохо получалось, всё, вот только постоянно простужался, после чего долго болел, болел и болел…

Сменив климат и попав в солнечный Ленинград, где на весь год приходится аж целых 60 солнечных дней, где полгода зима и короткое лето с белыми ночами, Виктор перестал болеть и «хгэгать» на хохляцкий манер. Стали уходить из лексикона украинские слова и нелогизмы, поговорки и южное наречие. К третьему курсу он уже имел абсолютно правильную ленинградскую речь и никто не верил, что он свободно владел украинским, польским и английским языками, как, например, его мама, знавшая свой родной немецкий и латышский языки на уровне носителя.

В Ленинграде к спортивным увлечениям взамен парусам добавились гантельная гимнастика, лыжи, коньки и драки. Дрался последние годы часто, по различным поводам и без таковых. Рост 185 см, вес между 79 и 81 кг, короткая спортивная стрижка, уверенный взгляд и полное бесстрашие в глазах с элементами молодого авантюризма и спортивного нахальства, что очень и очень нравилось многим девушкам. Несмотря на то, что он по-прежнему продолжал много читать, говорил мало и рассказчиком был никудышным, поэтому больше любил молчать, да слушать. Однако были темы, где он мог не просто показать свою эрудицию, а ещё и оторваться по полной программе, блеснуть в выгодном свете. И это, прежде всего, была музыка. Нет, ни Бах, Шопен или Рахманинов, а та самая английская попса, тот самый тяжёлый рок, записи которого сводили его с ума и доводили до полного экстаза. Целый сервант был заставлен катушечными записями, а на письменном столе в его двенадцатиметровой комнате теперь стояли стерео проигрыватель, стерео магнитофон, кассетный магнитофон и две 25-ватные колонки, гремевшие с хорошими низами и верхами, а в отсутствие родителей – просто сводившие с ума всех бедных соседей, всё время стучавших в стенки, по батареям и даже по полу и потолку.

В девятом классе Виктор подсел на тяжёлый рок благодаря своим новым одноклассникам. А вот Володя Семяримов стал меломаном лишь благодаря Виктору. Это он, Витька, приобщил молодого женатика к музыке, но полностью ей (музыке) отдаваться Вовка не мог, т. к. мешали учёба, занятия борьбой, семья и тёща. Именно в таком порядке надо рассматривать все ограничения по музыке, так и только так, и никак иначе. Семьёй Вовка особо и не занимался. Несколько раз он по молодости убегал жить к родителям, затем, как ни в чем ни бывало, возвращался к жене и дочке, и так продолжалось несколько первых лет его семейной жизни.

Учился Семяримов, наверное, лучше Захарова, который, откровенно говоря, больше балбесничал, нежели грыз гранит науки. Когда Витька дважды в день, утром и вечером, плавал в бассейне, когда катался с корешами на мотоцикле или на велосипеде, Вовка сидел на лекциях или пил со студентами пиво и между делом делал контрольные и курсовики…

И тот и другой были нормальными ребятами, любившими спорт, девчонок и хорошую музыку. Они всегда были готовы придти на помощь друг другу и отдать последнее, что и самим-то было подчас необходимо, но если другу это было нужнее, то без колебаний и сожалений расставались с вещами легко и навсегда. Короче, ребята были большими долбоёб@ми, в хорошем смысле этого слова… А ведь сейчас в это понятие вкладывается совершенно другой смысл!?

Почему-то вдруг вспомнился одесский анекдот, где двое приятелей обсуждают общего знакомого Хаймовича.

– Фима, а знаешь, Хаймович-то, оказывается, пидорас?!

– Да ты шо?! – удивлённо восклицает Фима. – Шо, занял деньги и не отдаёт, подонок?

– Да не, Фима… В хорошем смысле этого слова, – успокаивает Сёма удивлённого этой новостью приятеля.

Но, друзья, вернемся в холодный февраль 1979 года, в последнее воскресенье месяца.

– Витя, ты скоро? – спросил сына через дверь его отец. – Выходи, будем скоро завтракать.

– Сейчас, папуля, – Виктор заканчивал принимать душ и уже готов был по-быстрому вытереться полотенцем и голышом выскочить из ванной. Одежда валялась в его комнате.

В момент его выхода из душа раздался звонок в дверь. Входную дверь в квартиру открыл в трусах и в майке отец. На пороге стоял Вовка Семяримов.

– Здрасьте! А Виктор дома?

– Дома. Проходи… Извини, я ещё не одет. Если надолго, раздевайся. Бери тапочки, ты знаешь где… А я пока пойду оденусь.

– А где Витька? – спросил Семяримов.

– Сейчас выйдет. Одевается…

– А Вы уже позавтракали? – спросил Володя.

– Собираемся. А что?

– Могу помочь с завтраком, – без тени смущения выпалил Володя.

– Нет, спасибо, – отец заканчивал натягивать спортивные штаны и разговор с приятелем сына вел из соседней комнаты через открытую дверь. – Завтрак простой, но сытный, как у нас говорят на флоте, макароны по-флотски и бутерброды с сыром… Будешь?

– Буду, если можно, а то я с вечера ничего не ел, – бесхитростно ответил Вовка.

– Если нетрудно, возьми из холодильника 6 яиц и поставь их вариться в кастрюле. Справишься?

– Не уверен, но попробую, – ответил Семяримов.

– А что так? – удивился отец.

– Да я больше специалист по дегустации, чем по готовке, – с улыбкой ответил Володя.

Наконец вышел Виктор. Он был в ментовской рубахе с длинными рукавами и затрапезных трениках, висевших на нем, словно на каком-то старпёре. Это было связано с тем, что в них он делал зарядку, бегал, катался на велосипеде, играл в хоккей, в футбол и даже частенько летал в магазин, когда его за чем-нибудь посылали родители.

– Вовка, а тебе чего не спится, а? – поинтересовался Виктор, который первым делом взялся за варку яиц и нарезку толстыми шматами хлеба для бутербродов.

– Да тёща отправила меня погулять с Наташкой, – ответил Володя с набитым макаронами ртом.

– Подожди, а где же Наташа? – удивился Виктор.

– Да в коляске у подъезда спит. Я её не стал будить и таскать с собой. Она только-только успокоилась. У Ирки жирное молоко. Орёт всё время и срётся с него.

– Кто орёт? – спросил Виктор.

– Да, если честно, то все четверо орут так, что хочется волком выть, – с серьёзным видом, но с мученическим лицом ответил Володя. Он уже съел половину порции макарон и начинал поглядывать на яйца. – Наверное, яйца уже готовы?

– Ещё минут 5 варки и можно будет снимать, – ответил отец, который лишь сейчас подключился к разговору друзей.

Капитан первого ранга, общаясь с нынешней гражданской молодёжью, всякий раз отмечал колоссальные различия между курсантами и студентами гражданских вузов. Что его младший сын, что его окружение – все были с какими-то странностями, которых он никак не мог с первого раза понять и принять.

– Витя, а ты сегодня на трубу не собираешься? – спросил Володя, заканчивавший первым завтрак чаепитием с бутербродом.

– Да можно было бы, – Виктор посмотрел на отца, который тщательно чистил для себя варёное яйцо. – А Наташка?

– С нами поедет, – заметил Володя. – Она будет ещё помогать нам.

– Каким это боком грудничок может помочь на толпе? – удивился Виктор.

– Мы под неё спрячем пласты на случай облавы. Если менты будут всех гонять, то нас они не тронут, мы с коляской.

– Ну, тебя-то может быть и не тронут, а меня заберут.

– Не бзди, я скажу, что ты со мной, – успокоил друга Владимир.

– Ребята! Не страдайте ерундой. Хорошая погода. Погуляйте с дочкой, пообщайтесь и если этого будет мало, то сбегайте, покатайтесь на лыжах, в хоккей в конце концов поиграйте… Мы к обеду уедем, можете даже тихонечко музыку послушать, в шахматы поиграть…

– Нет уж, спасибо… С Витькой в шахматы играть – это всё равно, что со мной в карты или с ним на бильярде, – с ухмылкой сказал Володя.

– Поясни? – спросил отец.

– Да Витьку никто и никогда не может обыграть ни в шахматы, ни на бильярде, ему же просто нет равных!

– А, в этом смысле?! Но ты же тоже хорошо играешь в шахматы?

– Да Вы же знаете, что хорошо – это не повод садиться с Виктором играть в шахматы. Он же любого вставит и причешет так, что мало не покажется.

– Ну, так что вы, ребята, всё-таки решили на сегодня?

– Пойдем на трубу. У меня в коляске пара пластов на обмен. Да у Витьки есть ещё с десяток. Вот всё это мы вдвоём за пару часов и выменяем. Правильно, Вить?

Через 10 минут друзья вышли из подъезда. Какая-то бабка тщетно укачивала орущую на весь двор Наташку, которая увидев отца, быстро сникла и только ещё пару минут горько всхлипывала и икала, а затем вырубилась и не просыпалась до самого кормления.

Девочка уснула после того, как Володя быстро на морозе поменял ей подгузник, полностью описанный. Сделал он это с такой скоростью, что можно было операцию вносить в книгу рекордов Гиннеса. До трубы дошли быстрым шагом за 20 минут. Народ всё прибывал и прибывал. Виктор ещё на подходе к толкучке успел выменять две пластинки на три, а затем новые три на пять "демократов", которых впоследствии поштучно поменял на каких-то неизвестных штатников, которые в свою очередь на уже более-менее приличные группы. Одним словом, день обещался быть удачным. К двум часам дня проснулась Наташка. Володя покормил её из рожка, который был у него во внутреннем кармане куртки. Малышка поела и опять уснула. Вовка бегал по полю с коляской и все смотрели на это чудо с неподдельным интересом. Невысокого роста со спортивной фигуркой парень, в кожаной широкополой шляпе, в дешёвой демисезонной куртке, в очках с роговой оправой, небритый, с внешностью ни то цыгана, ни то еврея, с хорошей кудрявой шевелюрой… с коляской и пластинками в руках бегал по толкучке… Это было что-то с чем-то!?

Виктор же старался дистанцировать от приятеля, у которого дела с обменом шли из рук вон плохо. Но периодически они пересекались на встречных или попутных курсах. Ровно в 14.10 подъехали менты и началась облава. Вовка никуда убегать не стал. Человек 800, а может быть и больше, словно тараканы, бросились наутёк в разные стороны. Труба делила поле схода на две части. С одной стороны было пространство между трубой и Суздальским проспектом, а с другой стороны, метрах в 20 от трубы проходила железнодорожная колея, за которой было здоровенное колхозное поле. Практически все побежали вдоль трубы в разных направлениях, но как ни странно, там стояло милицейское оцепление, а бежать в заснеженное поле – это было равносильно, что подписать себе приговор, т. к. было несколько милиционеров в спортивной форме, на лыжах и с наручниками. Эти мусорские спортсмены быстро повязали первых 20 человек, которых затем сопроводили до автобуса, набитого до отказа любителями музыки. Виктора взяли одним из первых. Пласты передать другу он просто не успел. В автобусе он занял на самой галёрке место у окна и начал раздумывать над тем, что будет плести в ментовке. Минут через десять показался у окна Володя с коляской, который губами шептал другу что-то по поводу пластов, но то ли от нервняка, то ли от страха, Виктор ничего толком не мог разобрать.

В 15.00 переполненный задержанными автобус подъехал ко входу в 15 – ое отделение милиции, находившееся в том же здании, что и 63-е отделение, на ул. Брянцева, в 300 метрах от Витькиного дома. Милиционеры через живой коридор от дверей автобуса до входа в ментовку по одному стали выводить из автобуса молодёжь и через пару минут "обезьянник" 15-ого отделения милиции был битком забит любителями музыки. По скромным прикидкам в 40 метровой[16 - Прим. авт.: имеется в виду площадь комнаты в квадратных метрах.] комнате набилось около 150 задержанных.

Виктор, как только зашел во внутрь здания, увидел перед входом с лестницы в коридор большой высокий металлический сейф, стоявший у стенки таким образом, что его все вынуждены были обходить стороной, чтобы попасть в коридор, ведший в обезьянник и несколько кабинетов, куда по очереди и таскали менты всех задержанных. Недолго думая, Виктор молниеносно просунул толстый пакет с 18-ю пластами за сейф. Никто из милиционеров этого не заметил. Однако парень, следовавший через одного, за Виктором, всё увидел и сделал тоже самое. Он был практически последним, выходившим из автобуса. Расчёт был прост: либо все пласты конфискуют менты, либо на обратной дороге ребята смогут забрать свои пакеты, если их раньше не заберёт кто-нибудь другой.

У Виктора с собой был паспорт и когда за очередным задержанным пришел в обезьянник сержант, то Виктор сам, добровольно попросился с ним выйти.

В комнате за простым казённым столом, на котором стояли грязная, видавшая виды пишущая машинка и обычный телефон, восседал милиционер в штатском. Он был неказист и всё время нервно курил одну папироску за другой. Его схема работы, т. н. милицейская методика или стратегия, сводилась к следующему: он держал на скамейке очередную жертву допроса в ожидании жалкой участи бедолаги пока колол и пробивал по телефону данные, которые сообщал задержанный, другой напарник составлял милицейский протокол. Составитель протоколов то и дело выбегал в коридор и тогда только один мент занимался всей рутиной, от которой крышу сносило уже после первых тридцати минут. Таким образом, в комнате кроме него постоянно находились два задержанных и один сержант, то и дело приводивший из обезьянника очередную жертву милицейского беспредела.

Виктор присел на скамейку и стал следить за допросом парня, у которого при нем изъяли две дорогих пластинки с записями группы Pink Floyd.

– Ну, Сергей Петрович, – обратился к студенту техникума сотрудник ОБХСС старший лейтенант милиции Климчук, – рассказывай, как ты дошел до такой жизни, на. Как, на, ты оказался, на, на поле, на?

– Да я только подъехал, – начал лепетать парнишка, которому ещё только-только исполнилось 16 лет. – Я, это самое, значит, подъехал к другу, чтобы он мне перевёл название песен. А меня, это самое, значит, раз и взяли, это самое. Вот…

– Как зовут твоего друга, на?

– Денис. Мы с ним вместе живём в общежитии.

– Он с тобой? Здесь, на?

– Нет. Он, это самое, не приехал сегодня, – продолжал нести какую-то ахинею Сергей.

– Так если он не приехал, на, зачем ты, на, тогда приехал к нему, на? – продолжал упорствовать обэхеэссесник[17 - Прим. автора: от аббревиатуры слова ОБЭХСС – отдел по борьбе с экономическими хищениями социалистической собственности. После развала СССР в России эти подразделения трансформировались в ОБЭП – отделы по борьбе с экономическими преступлениями, а с 1994 г. по 2003 г. добавились ещё подразделения налоговой полиции, которая была вновь созданной Федеральной службой России.]. – Ты кончай, на, мне лепить горбатого, на! Я тебя сейчас, на, закрою, на, и будешь сидеть, на! Понял, на?

– Я честно Вам говорю, – со слезами на глазах продолжал оправдываться бедный Сергей.

– Значит так, на, бери ручку, бумагу, на, и садись вон за стол, на, и пиши всё, как было в действительности, на. Понял, на?

– А что писать?

– То и писать, на, как было дело, на. Вот, на, возьми образец, – оперативник протянул какой-то листок бумаги, на котором было отпечатано чье-то признание. – Вставишь туда свои данные, на, и всё, на. Понял, на? Давай… Так, следующий…

– Здравствуйте, – поздоровался Виктор с оперативником.

– Здравствуйте. Документы, на?!

– Паспорт или студенческий билет?

– Студент?

– Да, первый курс.

– Ну – ну… А ты как оказался там? А? – спросил старлей.

– А я проходил с приятелем мимо. Когда все стали разбегаться, то я остался с другом. Ко мне подбежали, заломили руки и посадили в автобус…

– Ты мне сказки не рассказывай, на, студент хренов, – прервал Витькин рассказ Климчук. – Ты мне всё по чесноку говори. Понял, на? Где твой друг? Где пластинки, на?

– Какие пластинки? – удивился Виктор. – Я вообще не понимаю за что меня задержали?!

– Так, не хочешь говорить по-хорошему, на, будем с тобой общаться по-плохому. А ну пошли! – опер встал и повёл Виктора к обезьяннику. – Так! Кто знает этого парня? – громко спросил Климчук у задержанных, притихших за решёткой как только они увидели мелкого опера.

Никто не нарушал тишины. Все молча наблюдали за опером и парнем, которого он держал за край рукава куртки.

– Я последний раз спрашиваю, кто его знает?

– А кто это? – вдруг послышалось из обезьянника.

– Это я вас всех спрашиваю! Кто-нибудь видел его сегодня или знает его, на?

Все дружно молчали.

– Так, пошли, – Климчук ушел обратно в кабинет вместе с Виктором. – Договорился с ними, да?

– С кем договорился? Я действительно случайно здесь оказался. Я же говорю вам, что я с другом и его дочкой гулял по Суздальскому проспекту…

– Так, ещё и дочка была? Да? – Климчук начинал выходить из себя. Он так разнервничался, что его беломорина даже выпала изо рта. – Ты, муд@к, будешь мне рассказывать, на, или будешь х@йню, бл@дь, нести, на? – заорал на Виктора оперок.

На крик прибежал ещё какой-то мужик в штатском и следом в кабинет зашел седовласый майор, у которого на кителе было множество различных милицейских значков, но почему-то не было ни одной колодки от медали.

– Климчук! Что тут у тебя происходит? – спросил майор у опера, которого всего трясло от ярости и злости.

– Товарищ майор, это задержанный, на, не колется, на! Несёт всякую ахинею, на. Говорит, что не при делах, на. Короче, лепит мне тут горбатого, на….

– Да никого я не обманываю, а пытаюсь рассказать, что меня по ошибке задержали и сюда доставили.

– Так, тебя как зовут? – спросил майор у Захарова.

– Виктор. Виктор Захаров. Я – студент, в политехе учусь, на первом курсе…

– Витя, а как ты здесь оказался? – поинтересовался майор у Захарова.

– Случайно. Я и сам не могу понять, как я здесь оказался?!

– Ну, это понятно, что случайно. Здесь большинство ребят случайно все оказались, – майор с улыбкой посмотрел на Климчука и затем продолжил. – Старлей, ты давай, оформляй студента и не тяни резину. Не хочет рассказывать – не надо. Составь протокол и далее, как положено. Пластинки изъял?

– Нет.

– Почему? – спросил майор.

– Говорит, что нет у него пластинок.

– Как нет? А где же они?

– Говорит, что у друга все пласты, – начал фантазировать Климчук.

– Я не говорил, что пластинки у друга. Мы с Володей и его дочкой гуляли по Суздальскому проспекту когда подъехал автобус и меня задержали. А пластинок у нас не было, – Виктор сидел с красным лицом и сильно волновался. Было видно, что парень нервничает и может в любой момент зареветь.

– Хорошо, а где же твой друг с дочкой? – с саркастической улыбкой спросил майор.

– Они, наверное, уже дома, – ответил Виктор. – Девочка не может столько гулять…

– А сколько девочке лет? – спросил майор, на лице которого было ни то удивление, ни то растерянность.

– Да я точно не знаю, но она в сентябре родилась, – ответил Виктор.

– В каком году?

– В прошлом.

– Так ей что, нет ещё и года? – удивился майор.

– Ну, да. Она совсем маленькая. Грудничок.

– А приятелю твоему, как там его? Володя? Ему сколько лет?

– Семнадцать, как и мне.

– Как семнадцать? Он что, в шестнадцать лет что ли женился? – удивился майор.

– Нет, в семнадцать. Когда Наташка родилась, то через неделю он и женился. Я у него на свадьбе был, – вдруг оживился Виктор.

– На свадьбе, говоришь?! Ну-ну… И ты, значит, ещё и свидетелем на свадьбе был, да?

– Нет, свидетелем у Вовки был Володька, его одноклассник, а я просто был у него на свадьбе, мы с ним в параллельных группах на одном факультете учимся.

– И давно ты знаешь своего приятеля? – продолжал задавать вопросы майор.

– Давно. Полгода, – с серьёзным видом заметил Виктор.

– Ах, вон оно что?! Полгода, значит, говоришь?! Полгода… А пластинки у Володи остались?

– Да не было у нас никаких пластинок. Мы просто гуляли и всё…

– По дороге? Да?

– По какой дороге? – удивился Виктор.

– По проезжей части, по Суздальскому проспекту, на котором нет тротуаров, – уточнил майор.

– А мы и не знали, что там нет тротуаров. Ведь сейчас зима, снег, а там всё было вытоптано и ходить с коляской было нормально…

– А как же тебя вдруг взяли? – не унимался майор. – Почему ты не сказал, что просто гуляешь с другом и его дочкой?

– Я говорил, но мне не поверили.

– А кому ты говорил? Ты можешь нам показать тех милиционеров, которые тебя посадили в автобус?

– Могу, конечно.

– Ну, пошли, студент, – майор вывел Виктора в коридор и вместе с опером направился к обезьяннику. – Ну, Виктор, показывай своих приятелей. Если их покажешь и они подтвердят, что ты нам рассказывал, то мы тебя отпустим. Ты понял нас?

– Нет, не понял.

– Почему? Тупой, что ли? Или выгораживаешь своих друзей? – майор опять начинал нервничать.

– Я никого здесь не знаю. У меня нет среди этих людей знакомых или друзей.

– Так, Климчук!

– Я, товарищ майор!

– Давай, отводи его обратно к себе. Я сейчас подойду.

Майор подошел к сержанту, сидевшему напротив обезьянника и следившего за порядком в помещении для задержанных.

– Коля, у тебя есть попить? – спросил майор у сержанта. – Что-то меня жажда замучила. Трудный фрукт попался…

– Есть чай, товарищ майор.

– А просто воды у тебя нет?

– В чайнике, но она тёплая, – ответил сержант.

– Плесни стаканчик. И заварки туда долей.

– С сахаром?

– Не, не надо. Просто дай попить.

Виктор сидел на стуле. Перед ним за столом восседал Климчук, баловавшийся со спичечным коробком, из которого смастерил игрушечный танк с дулом и двумя антеннами сзади. То и дело он спичкой его подталкивал, как будто это были попадания снарядов по корпусу настоящего танка. Выглядело это всё не столько забавно, сколько очень идиотски, если принять во внимание возраст, должность и место такой игры.

– Климчук, а ты его обыскивал?

– В смысле?

– В том смысле, что не съел же он свои пластинки? – майор достал пачку с дешевыми сигаретами и решил, было, закурить, но вдруг передумал. – Может быть он за пазухой держит?

Климчук начал обыскивать Захарова. Особо тщательно он простукивал рукава куртки и штанины брюк.

– Ты лучше, лучше смотри. Пусть разденется. До трусов.

Виктор быстро разделся. Климчук даже попытался залезть к Виктору в трусы, но майор уже скомандовал Захарову, чтобы тот мог одеваться.

– Так, Климчук, я знаю где пласты. Скажи Николаю, чтобы всех на несколько минут вывели из обезьянника. С вещами. Сходи, посмотри как следует под скамейками, поищи. Все возьмут свои диски. Которые там останутся – те и будут, значит, этого умника.

– Слушаюсь.

Виктор слышал, как шумно выходили и матерились задержанные. Майор не вытерпел и пошел лично досматривать обезьянник, но там было пусто. Сержант, который приглядывал за двумя задержанными в кабинете, также отлучился.

– Серега, бери свои документы, пласты и вали отсюда, пока никого нет, – посоветовал Виктор парню, который вместо писанины внимательно наблюдал за ситуацией с Виктором.

– А ты?

– Меня итак сейчас выпустят. У них на меня ничего нет. Бери всю пачку пластов и все документы и дуй отсюда. Я выйду, потом поделим диски. Понял?

– Понял. А где встретимся? – спросил Сергей.

– У таксопарка. Можешь меня на самой проходной подождать, чтобы не светиться на улице.

– Ладно, удачи!

Сергей быстро взял все вещи и тихонечко вышел с большой кучей конфискованных пластов и несколькими протоколами на улицу. Его никто не остановил, все занимались задержанными из обезьянника.

Когда обыск комнаты закончился полным фиаском для ментов, то в кабинет снова зашли старлей с майором. Оба были с злыми, серыми и чуть-чуть задумчивыми лицами.

– Так, студент, где пластинки? – вновь пристал с идиотским вопросом к Захарову седовласый майор. – Будешь говорить правду или нет?

– Товарищ майор, я всё честно Вам рассказал. Нет у меня никаких пластинок.

– Климчук! Сбегай-ка в автобус. Обшмонай салон. Вдруг он там спрятал. Возьми водителя, он всё знает там у себя.

– Слушаюсь, – старлей с нездоровым энтузиазмом бросился выполнять приказ старшего по званию офицера. А через 15 минут Климчук вернулся с пустыми руками. – Ничего нет, товарищ майор.

– Так, значит нет ничего?! Выходит, что он говорит правду? – майор наконец-то решил закурить. – Или он нас с тобой перехитрил?

– Да, товарищ майор.

– Что да? Головка от х@я! – майор злился на всех. Он был расстроен и тем, что в его практике такого случая ещё не было, хотя рынками, барахолками, толкучками он занимался последние 20 лет. – Отдай ему его паспорт и пусть идет отсюда куда хочет. Понял?

– Так точно, товарищ майор, – Климчук только сейчас заметил, что со стола пропали все протоколы, стопка пластинок и… второй задержанный, который писал объяснительную. – Товарищ майор! – Климчук обратился к майору, выходившему уже из кабинета. – Товарищ майор, пропало…

– Что пропало? – переспросил майор.

– Всё пропало, – упадническим голосом произнес старлей. – Пропали все протоколы, пластинки и документы.

Майор обернулся, посмотрел внимательно на старлея, затем обвёл пристальным взглядом кабинет, и только потом, уставившись на Виктора, спросил, – А где второй?

– Кто, Володя? – включил дурку Виктор. – Володя дома, с семьёй.

– Второй задержанный… – заорал что было мочи майор. – Где задержанный, бл@дь?

– Я не знаю. Я всё это время находился здесь.

– В окно выпрыгнул, – высказал предположение явившийся на крик сержант, который вместе с опером должен был следить за порядком в кабинете, за тем, чтобы задержанные кололись и брали на себя вину.

Майор подбежал к заклеенному на зиму окну. Бумага была целой, без повреждений или каких-либо следов вскрытия.

– Что ещё у тебя пропало, Климчук? – рявкнул на бедного опера майор.

– Всё пропало, – промямлил старлей.

– Так, а ты что здесь стоишь? – майор посмотрел на Виктора, а затем добавил, – Пошел вон отсюда! Ну?! Быстро! Ты свободен!

– Спасибо! – поблагодарил Виктор. – А можно забрать мой паспорт? Верните, пожалуйста, мой паспорт.

– Отдай ему его, бл@дь, паспорт и пусть идет на х@й, бл@дь, – скомандовал майор оперку с бледным, как у покойника, лицом.

– Не могу, товарищ майор, – Климчук дрожал словно осиновый лист. Он вдруг отчётливо осознал, что сегодня – не его день.

– Как не можешь? Почему?

– Пропал…

– Кто пропал? А? Не шути со мной, Климчук! Не играй с огнем!

– Паспорт пропал…

– Так, а ну пошли ко мне, – майор первым вышел из кабинета. Следом семенил старлей Климчук.

Пятнадцать минут ожидания для Захарова превратились в целую вечность. Виктор тщетно прислушивался к звукам в здании, но ничего, кроме общего шумового фона разобрать было невозможно. Ни майора, ни Климчука в кабинете не было. Сержант никуда не выходил.

Наконец дверь в кабинет распахнулась и снова на пороге появились двое – майор и старлей.

– Так, Виктор, мы ещё поищем твой паспорт, а пока Вы свободны. Мой кабинет № 21, второй этаж. В понедельник после 15.00 я буду Вас ждать у себя. Извините, пожалуйста, за недоразумения. До свидания.

Виктор танцующей походкой направился к выходу. Проходя большой сейф в коридоре, Захаров достал оба пакета с пластинками и, засунув их как следует под куртку, направился быстрым шагом к таксопарку, где его должен был ждать Сергей.

– Слушай, спасибо тебе ещё раз, – прямо с порога поблагодарил Виктора изнервничавшийся Сергей. – Всё нормально? Всё тихо там?

– Паспорт у тебя? – первым делом спросил Виктор.

– Да, вот, возьми, – Сергей протянул Захарову его паспорт. – Давай отсюда выйдем? Нам надо ещё пласты поделить… А что с протоколами будем делать?

– Ты куришь? – спросил Виктор.

– Да, а что?

– Сожги всё, – посоветовал Захаров.

– Что, всё сжечь?

– Да. Будут знать, долбо@бы, как людей обувать и разводить на бабки…


Не хвали пиво разливши, а хвали распивши.

    Русская народная пословица

Умный человек иногда вынужден напиваться, чтобы проводить время с дураками

    Эрнест Хемингуэй

Вовка пришел домой к жене и тёще. Тесть, как ни странно, был дома, а младшая сестра жены делала с матерью, т. е. с Вовкиной тёщей, уроки.

– Витька всё сделал правильно, только он не успел отдать мне пласты, – заканчивал свой рассказ тестю Володя Семяримов.

– Так, ясно, – резюмировал Николай Иванович. – Что планируешь делать?

– Хочу сбегать за пивом, – решительно ответил Вовка.

– Каким пивом? – удивился тесть.

– Разливным, – Володя пошел на балкон за трехлитровыми банками под пиво из ларька, где он частенько покупал в розлив неразбавленное пиво.

– А к Виктору сходить не думал? – поинтересовался Николай Иванович.

– Зачем?

– Узнать у него, как, что?! Он ведь с тобой был, да и друг ведь тебе?!

– Да у него наверняка всё в порядке, – без тени сомнения в голосе ответил Володя. – Витька в обиду себя не даст, выкрутится! – Володя был уверен в друге. – Вот только не ясно, догадается он, обормот, ко мне зайти, или мне опять надо к нему бежать?

– Я думаю, он на тебя зол, – констатировал Николай Иванович. – Ты же его подбил идти на толкучку и ты же его бросил…

– Ну, и дела?! Так всё перевернуть! Как же я его бросил? А Наташка? Или мне надо было с Наташкой в коляске в автобусе ехать в мусарню? Да?

– Я не знаю, Володя, но это всё мне, извини, крайне не нравится.

– Кстати, у Вас не будет трёхи[18 - Прим. автора: трёх рублей] на пиво? Хочу пивка с Витькой попить, – вдруг выпалил Володя тестю без доли смущения.

– Какое пиво? Ты в своем уме? – Николай Иванович был крайне недоволен поведением зятя. – Ты забыл, наверное, что Виктор, в отличие от тебя, пиво не пьёт?!

– Вот сегодня, как раз, такой случай, когда и можно и нужно познать мужицких радостей, – Володя улыбнулся и пошел в комнату к тёще за деньгами на пиво. – Маргарита Александровна, дайте, пожалуйста, пять рублей. Мы с Николаем Ивановичем хотим пиво дома попить.

– Володя, какое пиво? Тебе вообще ещё рано на пиво налегать, а Николаю Ивановичу так и подавно в выходной день незачем пить пиво, тем более ещё и с зятем. Нет, никакого пива! Всё Ире расскажу.

– Ладно, как хотите. Возьму деньги из денег на продукты.

– Володя, не смей! Ты слышишь меня?! Не бери продуктовые деньги на своё пиво! Я запрещаю тебе! – Маргарита Александровна быстро вскочила из-за стола, за которым она с дочкой делала уроки, и бросилась на кухню, но было уже поздно, зятёк вовсю шарился в кошельке, который он уже достал.


* * *

Виктор пребывал в крайне возбужденном состоянии. Теперь среди его новой коллекции пластинок были диски самой высокой ценовой категории. Были альбомы, о которых ещё недавно Виктор мог лишь только мечтать. Стояла дилемма, какой диск ставить первым на запись? По самым скромным подсчётам, сегодня надо было «прописать» не менее 45 альбомов. Даже если в среднем каждый диск (обе стороны) играл 45–50 минут, а то и все 60, а в сутках, как известно, было 24 часа, то на всё про всё оставалось трое суток, да не просто время на запись, а запись без спорта, учёбы и сна.

Звонка в дверь Виктор сразу же не услышал, т. к. музыка гремела вовсю и заглушала абсолютно всё не только в квартире, но и на всей лестничной площадке.

Володе хватило терпения и смекалки дождаться паузы, чтобы снова позвонить в дверь, которая открылась и из квартиры выглядывал возбужденный отпрыск четы Захаровых, в обвислых трениках, ментовской рубахе и красным лицом.

– Что слушаем? – с порога спросил Володя.

– Папл, – небрежно бросил Виктор и пошел в комнату за конвертом от диска. – На, подивися на конверт. Як тобi такий альбом?

– Ты чего? Опять на свой украинский перешел? Так и прёт на него? Тянет? – съязвил Владимир.

– Извини, как-то само собой, непроизвольно, – начал было оправдываться Виктор, но затем вернулся к теме нового альбома, который он и слушал, и одновременно записывал на магнитофон.

– Это откуда у тебя? – поинтересовался Володя.

Минут десять Виктор сбивчиво рассказывал другу о своих приключениях в ментовке, одновременно качаясь гантелями и приседая пистолетиком то на левой, то на правой ноге.

– Так, чуть не забыл, у тебя есть место в холодильнике? Надо пиво туда поставить, – Володя вдруг вспомнил о банке, оставленной у зеркала в прихожей.

– Ты что, пиво купил? – удивился Виктор.

– И не только. Зацени какую я воблу достал к пиву, – Володя развернул из газеты «Правда» шесть больших вяленых рыбёшек. – Сейчас мы с тобой отметим сегодняшний поход на толпу.

– Ты же знаешь, я пиво не пью!

– Ладно, черт с тобой! Тогда и воблы не получишь, – Володя говорил вполне серьёзно. – От тебя не убудет, если кружечку холодненького пивка под воблу…

– Запах будет? А что я родителям скажу?

– Дурень, посмотри на часы. Сейчас ещё и шести нет, а они раньше одиннадцати и не вернутся. К их приходу всё выветрится и не останется и следа от пива и рыбы.

– Уверен?

– Стопудово!

Часы показывали начало первого часа ночи. Пьяные в дупель друзья пытались поправить на себе одежду, когда в комнату вошли родители Виктора, вернувшиеся из гостей. Володя ещё мог стоять на ногах, а Виктору даже задницу от дивана было не оторвать. Более того, обоих несколько раз вырвало. И туалет, и ванная – всё было заблёвано студенческой молодежью, которые к пиву зачем-то добавили пол-литра спирта.

Дома в ту ночь Володя не ночевал. На занятия в Политех друзья поехали без завтрака, натощак. Ничего им в горло не лезло, сильно болела голова. Для Виктора первое знакомство с пивом и шилом прошло с последствиями. Целую неделю он не мог как следует плавать. Головная боль прошла к исходу третьих суток, общее недомогание окончательно ушло лишь к концу учебной недели. Родители два дня с ним не разговаривали. Первым «сломался» отец, который прочитал пятнадцатиминутную нотацию о вреде алкоголя и пагубности какого-либо общения с Семяримовым.


Глупца можно узнать по двум приметам: он много говорит о вещах, для него бесполезных, и высказывается о том, про что его не спрашивают

    Чертоги разума. Убей в себе идиота! (Андрей Курпатов)

Хороших людей на свете хватает и если с ними правильно разговаривать, они становятся еще лучше

    (Бруклин, Колм Тойбин)

Прошли годы. Заканчивался март 2020 г. В России начался карантин, обусловленный то ли коронавирусом COVID-19, то ли паникой мирового масштаба, а может быть вообще – жидомассонским заговором, целью которого была передел не только экономик государств, но и передел собственности во вселенском масштабе. В Санкт-Петербурге глава города продублировал распоряжение Москвы и ввел с 30 марта на целую неделю режим карантина. Всему наличному населению предписывалось находиться в городе, в своих квартирах. Малый и средний бизнес практически встал. Закрыты были стадионы, бассейны, спортивные комплексы, театры, музеи, ВУЗы, техникумы, школы, кафе, рестораны… Остались в рабочем режиме предприятия непрерывного цикла (производства), продуктовые магазины, аптеки и что-то там ещё. Народу значительно поубавилось, большинство сидело дома или на даче, куда выезжать руководство города не советовало. Метро продолжало работать, но большая часть наземного транспорта либо формально работало, т. к. половину маршрутов на период карантина отменили, либо резко увеличился интервал движения.

В дежурной части 44 отдела полиции сидел пожилой, грузный, седой мужчина. Он безрезультатно ожидал приглашения к оперуполномоченному Писюку О.К., которому был поручен материал проверки по заявлению гр. Захарова Виктора Ивановича, у которого среди бела дня пытались угнать его же автомашину. Преступление было совершено на территории 44 отдела полиции, рядом с озером Долгим, где двумя днями ранее была угнана машина Семяримова Владимира Игоревича, остановившегося рядом с озером, на том же злополучном месте, что и у гр. Захарова, чтобы где-нибудь в кустах справить большую нужду. Ему так приспичило, что Владимир Игоревич пулей вылетел из машины, оставив в замке зажигания ключи. Когда облегчившись в кустах, в 15 метрах от места, где он бросил машину, и потратив на весь процесс не более трех минут дневного времени он вышел к проезжей части, то его машины уже не было. Свидетелей и прохожих поблизости также не оказалось. Лейтенант полиции Олег Константинович Писюк предпринимал тщетные усилия по части расследования обоих преступлений, совершенных с интервалом в два дня примерно в одно и тоже время суток, в одном и том же месте Приморского района города.

Ожидание в дежурной части явно затягивалось, лейтенант был чем-то сильно занят и просто не выходил к своим потерпевшим. Сотрудники 44-ого отдела полиции постоянно куда-то выходили, затем возвращались, отчего могло создаться превратное представление о кипучей деятельности всего отдела. Уже спустя 30 минут ожидания и вынужденного наблюдения за организацией службы стала вырисовываться картина всеобщего пох@изма и непрофессионализма, но это, как ни странно, не самое главное в этой истории.

Если Захаров Виктор Иванович к своим шестидесяти годам набрал лишних сто килограммов веса, то Владимир Игоревич приобрел пивной животик, лысину и две вставные челюсти зубов на базе пяти верхних и трёх нижних родных зуба. Два микроинсульта также слегка наследили, изменив функционал лица и правой руки. Стакан теперь комфортнее было держать левой рукой, а широкая когда-то улыбка превратилась в саркастическую ухмылку. Увы, время не пощадило ни того, ни другого.

Как ни странно, бывшие друзья проживали невдалеке друг от друга, в том же районе города, где были совершены оба преступления. Более того, скорее по привычке, чем по необходимости, они раза два-три в году регулярно поздравляли друг друга с днями рождения и праздниками (последние десять лет исключительно через СМС), но на встречи выпускников института не ходили, да и не видели друг друга уже более тридцати лет.


Невезение – это судьба. Судьба – это характер и обстоятельства. Характер можно изменить, а обстоятельства – создать. И очень просто!

    Приключения майора Звягина, Михаил Веллер

Когда на профессора Захарова среди белого дня у озера Долгого двое неизвестных попытались угнать его машину, то практически незамедлительно Виктор Иванович написал заявление, зарегистрировал его в дежурной части 44 отдела полиции (от места преступления расстояния было не более 300 метров) и более двух часов безрезультатно просидел в ожидании опроса его, как потерпевшего. Он сильно нервничал и не дождавшись, сказал дежурному, что уходит домой. Вообще, если уж всё рассказывать точно, как обстояло дело, то тирада возмущенного бездействием профессора заняла 15 минут. Но всё было напрасно, никто и слушать не желал старика, у которого в итоге машину не повредили и не угнали.

Он возвращался на машине домой и вдруг увидел пачку пятитысячных купюр, разбросанных вдоль проезжей части дороги. Резко остановившись и выбежав из машины, Захаров принялся собирать деньги, но сразу же заметил, что это были не деньги, а муляж, подделка. Сейчас легко можно приобрести такие фантики, которые кто-то использует в качестве закладок в книжках, кто-то – в качестве розыгрыша знакомых или друзей, но это и не важно, т. к. при внешнем общем сходстве явные признаки различий видны уже с расстояния метр. Размер, какие-то характерные замены символики, дополнительные надписи на обеих сторонах «купюр» и т. д., и т. п.

Пока Захаров пытался разжиться пятитысячными купюрами вдоль дороги, двое молодых парней залезли в машину и резко тронулись с места. Профессор побежал за машиной и одновременно, достав пульт автосигнализации, заблокировал двигатель. Машина задергалась и остановилась. Бежать пришлось метров 80 и для пожилого грузного мужчины это было много. Тем не менее, он успел схватить за рукав кожаной куртки пассажира, который уже прихватил с заднего сидения профессорский дипломат и пытался скрыться, но… не успел.

Захаров сделал воришке подсечку. Парень упал, а поверх него плюхнулась туша в 160 кГ живого веса. Следом правая рука, а за ней и левая ладошками стали молотить по лицу угонщика. Сопротивлялся парень слабо, т. к. полтора центнера – это не шутка, да и удары с каждым разом становились точнее и сильнее. На помощь подоспел тот, что сидел за рулём. Виктор Иванович протянул в его сторону левую руку и потребовал вернуть ключи от машины. Парень без разговоров передал ключи, а затем ногой что было силы двинул мужчине по затылку. Удар был сильным, но не точным, т. к. правая нога лишь проскочила над головой, слегка задев затылочную область. Второго удара уже не было. Виктор Иванович быстро, как мог, разумеется, встал на ноги, прошелся по лицу лежавшего на земле парня и ринулся бесстрашно в сторону обидчика.

Борьбы или драки не было, т. к. оба быстро ретировались, не соло нахлебавшись. Машина, ключи, дипломат – всё осталось у Виктора Ивановича. До отдела полиции оставалось чуть более двухсот метров. Здание было в прямой видимости, из него то выходили, то наоборот – входили люди, но никто, ни прохожие, ни доблестные полицейские – не обратили никакого внимания на драку. Более того, угонщики побежали в сторону 44-ого отдела полиции и когда пробегали мимо входа в здания, то рядом находилось человек 5–6 сержантов, мирно куривших и обсуждавших, наверное, проблемы мирового масштаба.

По периметру здания располагались видеокамеры, и Виктор Иванович требовал от полицейских, чтобы они по видеозаписям сделали фотографии преступников, но всё было тщетно, его никто не слушал, да и не хотел слушать. Причина банальная – все обсуждали пандемию с коронавирусом COVID-19.

В 2 часа ночи Виктор Иванович проснулся от того, что ему позвонил оперуполномоченный Писюк, которому передали заявительский материал.

– Здрастуйте! Не спiть? – прошепелявил какой-то детский голос. – Це зво?нит Пiсюк з сорок четвертого. Можеш пiдiйти до мене?[19 - Прим автора: Здрасьте! Не спите? Это зво?нит Писюк из сорок четвертого. Можешь подойти ко мне?]

– Кто это балуется? – не понял спросонья профессор.

– Чи не балуеться, бл@дь, а зво?нит, Пiсюк, оперуповноважений з 44-ого, лейтенант полiцii. Ясно? – С негодованием выпалил детский голос[20 - Прим. автора: Не балуется, бл@дь, а зво?нит, Писюк, оперуполномоченный из 44-ого, лейтенант полиции. Ясно?].

– Какой такой Писюк? – удивился ещё не проснувшийся окончательно профессор.

– Фамилия у мене такий. Пi-сюк.

– Писюк, ты на часы смотрел? Третий час ночи…

– И шо? Тобi машина потрiбна? Треба, щоб викрадачiв затримали[21 - Прим. автора: Тебе машина нужна? Надо, чтобы угонщиков задержали?]?

– Поймали угонщиков? – уже более миролюбиво спросил Виктор Иванович.

– Так, коротше, бл@дь. Приходь, поговоримо. Все дiзнаешся. Я тут на суткiх. Прийдеш, запитаеш оперуповноваженого карного розшуку лейтенанта Пiсюк. Тiльки паспорт i документи на машину не забудь, бл@дь.[22 - Прим. автора: Так, короче, бл@дь. Приходи, поговорим. Всё узнаешь. Я тут на сутках. Придёшь, спросишь оперуполномоченного уголовного розыска лейтенанта Писюка. Только паспорт и документы на машину не забудь, бл@дь.]

Первым узнал однокашника Семяримов, да и то лишь после того, как О.К. Писюк назвал дважды фамилию Захарова.

Вот именно в этом месте, а может быть и ранее, следовало бы поставить точку в повествовании, т. к. следующая история с Захаровым и Семяримовым – это, по сути – новая история с новым сюжетом и весьма необычным финалом. Не понятно, для чего было перемешивать студенческие годы с суровыми двадцатыми, когда и страны Советов больше не было, да и режим власти в капиталистической России теперь просто трещал по швам из-за тотальной коррупции, воровства и резкого обнищания народных масс!? В данный момент в путинской вотчине многое изменилось настолько, что молодежи, например, даже представить невозможно, что было 40 – 50 лет тому назад – это всё равно, что совершить самое настоящее путешествие на машине времени в далёкое прошлое.

Простой пример, в 70-ых годах 20-ого века в СССР официально проституции или наркотизма, как привычных, увы, сегодня мировых явлений, просто не было. А вот алкоголизм, воровство и взяточничество, коррупция и преступность – это всё было. Было, но в несколько другом виде, в другом обличии и в других размерах и масштабах. Не случайно в начале повествования описывается сцена необычного завтрака двух друзей после незваного утреннего визита молодого женатика домой в семью действующего морского офицера, капитана первого ранга Захарова Ивана Степановича. Теоретически такое, вероятно, и сегодня возможно, например, в курсантской среде, но только не в студенческой, да ещё в Санкт-Петербурге, где уже давно дети не ходят друг к другу в гости, где если и дружат, то как-то вне дома, на расстоянии… Жильцы в подъездах, особенно молодежь, часто не здороваются друг с другом. Процентов 20, а то и более того, снимают комнаты или квартиры, покидая навсегда свои «малые родины» в поисках работы и эфемерного счастья. А в Москве этот процент «москвичей» без собственного жилья ещё больше. Чудеса? Нет, просто такое время, такая жизнь…

Например, пол века тому назад можно было заняться сексом без резинки, без последствий и практически без страха и опасения подцепить какую-нибудь венерическую заразу. СПИДа тогда не было, да и сифилис с триппером – это было что-то экстраординарное, экзотическое. В аптеках продавался лишь один вид презервативов, проверенный «Электроником», которые сильно смахивали на обычные напальчники. Секс в резинке в брежневские времена был также непопулярен как, например, оральный или анальный секс, как секс между однополыми партнерами. В СССР не было никаких интим-магазинов, да и разводов было значительно меньше, чем сегодня, когда процент неполных семей начинает угрожать исчезновению института семьи и брака…

Интернета и сотовых телефонов, компьютеров и квадрокоптеров тогда не было, а жизнь в далеких 70-ых годах 20-ого века не просто была, она кипела и бурлила. Все общались друг с другом реально, а не виртуально, вели активный, насыщенный событиями образ жизни. Не было такой озлобленности у людей, да и расизма с национализмом на бытовом уровне было в разы меньше.

Но вернемся к нашим героям и событиям, развернувшимся в самый разгар череды мировых событий, мимо которых невозможно пройти стороной.

В МВД России денег на закупку одноразовых масок не было. Возможно, у руководства ведомства не было ещё и мозгов, т. к. объяснить с помощью логики или здравого смысла приказ министра – всем сотрудникам работать в «балаклавах» – это было «что-то с чем-то», за гранью понимания. Некоторые сотрудники, из числа особо одаренных, использовали грязные, видавшие виды одноразовые маски, которые просто болтались у них на шее, имитируя «недавнее снятие» по образцу и подобию хирургов, выходящих из операционной после многочасовой операции. На всё это без слёз и смеха невозможно было смотреть.

Оперуполномоченный О.К. Писюк, молодой человек с явными признаками сколиоза и близорукости, тщедушного телосложения – старался выглядеть как можно солиднее и старше своего возраста, для чего он явно корректировал обычную свою походку и манеру разговора. Ростом и комплекцией он явно не дотягивал до фигуры лидера нации даже в молодые годы. Более того, его косолапая поступь с явными признаками плоскостопия порождала нездоровые догадки по части его родословной, поскольку очевидно было, что родители, Писюки-старшие, должны были быть либо очень богатыми, либо просто «большими» людьми, если смогли «внедрить» в полицию своё чадо. Однако всё путал акцент и южный говор Писюка. Не секрет, что и в армии, и в силовых структурах и раньше, и сейчас – очень высок процент лиц украинской национальности. Возможно, Олегу Константиновичу в вопросе трудоустройства просто повезло, т. к. с такими внешними данными, да, как впоследствии выяснилось, аналитическими способностями и юридическим образованием… О.К. Писюк явно был прохожим в МВД РФ?!

Олег Константинович сильно «гакал», шепелявил и не выговаривал букву «р». Тембр голоса с рождения не претерпел каких-либо значительных изменений. Подростковой мутации голоса как не было, так и в ближайшее время не ожидалась. Более того, всё портило дефекты речи и дикции. Ко всему прочему, как ни странно, в разговоре Олег Константинович спокойно обходился пятью-шестью словами ненормативной лексики и гремучей смесью суржика[23 - Су?ржик (от названия суржик – «хлеб из муки смеси разных видов зерна, например, пшеницы и ржи») – идиом (разговорный язык), включающий элементы украинского и русского языков, распространённый на Украине, а также в соседствующих с ней областях России и в Молдавии. Отличается как от собственно украинского, так и от разговорного «украинского русского» языка, хотя провести чёткую грань между ними и суржиком невозможно.] из 50–60 слов и не более того, даже в общении с начальством или заявителями. Из всего этого читатель с пытливым умом может сделать лишь один правильный вывод – начальник уголовного розыска и начальник 44 отдела полиции УМВД РФ по г. Санкт-Петербургу – оба были этническими украинцами.

– Ну-с, громадянин Захаров! Що тут у Вас ще[24 - Прим. автора: Ну-с, гражданин Захаров! Что тут у Вас ещё?]? – обратился к Захарову через балаклаву лейтенант полиции Писюк.

Из-за того, что рот его был прикрыт балаклавой, невозможно было понять, что он произнес. Дикция и кусок материи делали своё дело. Однако профессор Захаров Виктор Иванович был, как говорится, не пальцем деланный. Возможно, он и не понял дословно сей тирады, но основной смысл он всё же уловил.

– Я написав Вам докладне пояснення, до якого доклав показання двох свiдкiв. Крiм того, е вiдеозапис iх показань. Ось, на цьому самому диску записанi два вiдеофайлу. Будь ласка, долучiть все це до матерiалу перевiрки[25 - Прим. автора: Я написал Вам подробное объяснение, к которому приложил показания двух свидетелей. Кроме того, имеется видеозапись их показаний. Вот, на этом самом диске записаны два видеофайла. Пожалуйста, приобщите всё это к материалу проверки.], – Виктор Иванович незаметно для себя вдруг перешел на литературный украинский язык, которым он не практиковал лет пять, а то и поболее.

– Я, бл@дь, не розумiю нi х@я, якого х@я ти, м@дило грiшна, проявляеш iнiцiативу i робиш за мене мою ж роботу? А[26 - Прим. автора: Я, бл@дь, не понимаю ни х@я, какого х@я ты, мудил@ грешная, проявляешь инициативу и делаешь за меня мою же работу? А?]? – Только это и успел спросить молодой лейтенант, т. к. следом получил короткий апперкот[27 - Прим. автора: Удар снизу. Наносится между руками противника, когда он “забывает“ сомкнуть локти в клинче. Удар идет снизу вверх, причем внутренняя часть кулака обращена к бьющему. Классический апперкот проводится передней рукой вместе с закручиванием плеча, вес атакующего переносится на переднюю ногу. Идеальный вариант: рука согнута в локте – примерно под 90 градусов. Удар может направляться как в подбородок противнику, так и в солнечное сплетение – чтобы сбить дыхание. Плюсы и минусы: удар крайне силен, противнику его трудно заметить. Однако апперкот полезен только в ближнем бою. Еще один минус: апперкот опасен для бьющего тем, что заставляет на долю секунды остаться без защиты.] от вмиг пришедшего в ярость профессора.

Ножки моментально подкосились и молодой оперок обмяк на руках Захарова, который успел заботливо поймать «кузнечика» и поместить обмякшее тело на скамейку рядом с Семяримовым.

– Витя, ты? – не то обрадовался, не то удивился Владимир Игоревич.

– Виктор Иванович, – поправил мужчину Захаров, но присмотревшись к нему вдруг резко двинулся в его сторону и мужчины одновременно крепко обнялись.

Несколько минут они цокали языками и отваливали друг другу комплименты и лёгкие шуточки. Затем Семяримов внезапно с серьёзным лицом спросил своего институтского друга о «судьбе» Писюка.

– А с этим что делать будем? – Поинтересовался Владимир Игоревич.

– Да… Вопрос конечно интересный… Тут его оставлять нельзя. Надо бы его куда-нибудь пристроить?!

– На улице, возле автостоянки, стоят большие мусорные баки. Давай мусорка туда снесем?! – предложил с лукавой улыбкой Семяримов.

– Мусора к мусору? – задумчиво промямлил Захаров. – Нет, повяжут… Лучше его в туалет отнести. Посадим эрудита на унитаз и пусть сидит, отдыхает. Очухается не раньше, чем через полчаса, слабенький…

– А где туалет знаешь?

– А то!? – не без гордости ответил профессор.

– Давай вдвоем его отнесем, – предложил свою помощь Владимир Игоревич.

– Не парься, Вовчик! Я его и один донесу. Лучше дежурного отвлеки, чтобы я спокойно этого Писюка мог отнести в отхожее место.

Семяримов подошел к окну дежурного. За столом сидела лейтенант полиции неопределенного возраста. На вскидку ей было от 30 до 50. Дама была в мятом форменном обмундировании с ярко и широко разукрашенными помадой губами. Она украдкой курила, пряча под столом сигаретку, то и дело зыркая по сторонам, чтобы, наверное, не спалиться, если вдруг кто-либо из руководства отдела не нарисуется с проверкой. Всякое ведь могло случиться?!

– Скажите, пожалуйста, а как пройти к библиотеке? – с серьёзным видом обратился Семяримов к дежурному.

– Какой ещё библиотеке? – не поняла вопроса дежурная.

– К библиотеке имени Ленина, – уточнил Семяримов.

Простой, казалось бы вопрос, вдруг поставил женщину в тупик. Дамочка крепко задумалась.

– Слушайте, не морочьте мне голову! Нет здесь никакой библиотеки.

Тем временем Захаров прошмыгнул с телом по коридору и оказался в служебном туалете, где табачный дым стоял коромыслом и повсюду на полу валялись окурки от сигарет и папирос. Странно было, что на глаза не попадались ни шприцы с иголками, ни пустые бутылки и банки из-под пива или джин-тоника.

Не прошло и минуты как в туалет вошел Семяримов.

– Ну, чего с ним будем делать? – поинтересовался он у Захарова судьбой «бессознательного» Писюка.

– Слушай, на ум лишь приходит самое банальное… Может, его посадить на унитаз, да закрыть изнутри? Как думаешь, а?

– Давай, – Семяримов приспустил брюки с трусами и посадил Писюка на очко. – Давай его сфоткаем на всякий случай?! – предложил Владимир Игоревич.

– Делай с ним что хочешь… Мне уже всё это порядком надоело. Пошли к нему в кабинет, посмотрим, чем он там занимается, – предложил Захаров и выйдя из туалета неспешно направился в уголовный розыск. – Заодно проверим, насколько продвинулись оперативно-розыскные мероприятия в части наших дел?! – Проделав пару-тройку шагов, он вдруг остановился, затем резко повернулся назад и решительно зашагал обратно. Сняв О.К. с унитаза, Захаров взвалил бедолагу на правое плечо и понес со спущенными трусами к рабочему кабинету Писюка.

Подразделение УР находилось на первом этаже за глухой металлической дверью, которая то и дело открывалась-закрывалась, т. к. полицейские постоянно ходили взад-вперед: то кого-то встречали или провожали, то к руководству, то в дежурку, то на улицу… Одним словом, проходной двор, да и только. Не прошло и минуты как дверь в УР открылась и из неё вышли двое. Наверное, пошли на улицу, т. к. были тепло одеты. Оба друга заволокли бесчувственное тело оперка в УР. Кабинет Писюка был не заперт и в нем, к счастью или на беду, никого не было.

Все три стола маленькой комнаты, равно как и стулья, были завалены бумагами и разными вещдоками. Известно, что в теории уголовного сыска все вещдоки (вещественные доказательства) должны непременно храниться в специальных комнатах хранения с ограниченным доступом, строжайшей охраной, вдали от посторонних глаз и случайных людей. Для тех, кто думает, что вещдоки – это ерунда, привожу в сноске содержание статьи 82 уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации[28 - Прим. автора: Статья 82 УПК РФ. Хранение вещественных доказательств1. Вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей. В случае, когда спор о праве на имущество, являющееся вещественным доказательством, подлежит разрешению в порядке гражданского судопроизводства, вещественное доказательство хранится до вступления в силу решения суда.2. Вещественные доказательства в виде:1) предметов, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, в том числе большие партии товаров, хранение которых затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которых соизмеримы с их стоимостью:а) фотографируются или снимаются на видео- или кинопленку, по возможности опечатываются и по решению дознавателя, следователя передаются на хранение в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации. К материалам уголовного дела приобщается документ о месте нахождения такого вещественного доказательства, а также может быть приобщен образец вещественного доказательства, достаточный для сравнительного исследования; (пп. "а" в ред. Федерального закона от 21.07.2014 № 245-ФЗ)б) возвращаются их законному владельцу, если это возможно без ущерба для доказывания; Животные, состояние которых не позволяет вернуть их в среду обитания, находящиеся на реализации на 09.01.2018, могут быть переданы для их содержания и разведения в соответствии с пп. "в" п. 9 ч. 2 ст. 82 (ФЗ от 29.12.2017 № 468-ФЗ).в) в случае невозможности обеспечения их хранения способами, предусмотренными подпунктами «а» и «б» настоящего пункта, оцениваются и с согласия владельца либо по решению суда передаются для реализации в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации. Средства, вырученные от реализации вещественных доказательств, зачисляются в соответствии с настоящей частью на депозитный счет органа, принявшего решение об изъятии указанных вещественных доказательств, на срок, предусмотренный частью первой настоящей статьи. К материалам уголовного дела может быть приобщен образец вещественного доказательства, достаточный для сравнительного исследования; и т. д., и т. п. (пп. "в" в ред. Федерального закона от 22.04.2010 № 62-ФЗ)].

К счастью или на беду, но рассказ не о том, как и где должны храниться вещдоки. Более того, у автора даже и в мыслях не было, да и быть не могло возводить поклёп или критику на деятельность славных российских правоохранителей. Использование ряда терминов обусловлено не желанием унизить или оскорбить госорганы, органы исполнительной ветви власти и всё такое прочее, а лишь с целью передать саму атмосферу и чего-то там ещё такое, без чего, как наивно полагает автор, рассказ был бы неполным и неинтересным.

Не долго думая, профессор водрузил бесчувственное тело Писюка на четыре новеньких автопокрышки, стоявших в стопке, одна на другой, в правом ближнем углу кабинета, при входе.

Очистив от каких-то там служебных бумаг два стула, друзья удобно расположились друг напротив друга у захламленного стола Писюка.

– Вить, – обратился к Захарову Семяримов, – а на хрена ты этого пацана вырубил?

– Да сам не пойму… Как-то всё на автомате получилось. Помню лишь, что он начал какую-то пургу нести, оскорблял меня… Ну, в общем, не сдержался и двинул красавцу. В следующий раз будет знать, как надо вести себя в обществе приличных людей.

Смеялись друзья от души и громко пару минут, то и дело похлопывая друг друга по коленям. А когда успокоились, то перешли на серьёзный разговор, маленькую часть которого уместно привести.

– Вить, а ты чего это так раздобрел, а? – Семяримов внимательно поглядел другу в глаза, а затем продолжил, – Ты ведь всегда спортом занимался?

– Да это всё после Афгана… После трёх ранений, которые я получил от душманов. Полгода меня кидало и мотало по госпиталям, да санаториям. Вроде бы сначала всё шло «тьфу-тьфу-тьфу» хорошо, но спортом я больше не занимался, а жир с каждым годом стал прирастать и прирастать. Да и сидячий образ жизни явно не способствует спортивной фигуре… А у тебя – то как?

– Погоди, погоди, насчёт сидячего образа жизни… Ну-ка поподробнее?!

– Да нет, сидячий – это не в смысле сидения в местах, не столь отдаленных, а в том смысле, что у меня ярко выраженная гиподинамия, мало двигаюсь. Я ведь сейчас профессором подрабатываю. Второй десяток, как на пенсии, а жить-то как-то надо?! Вот и кручусь-верчусь, как белка в колесе…

– А, в этом смысле?! Фу, а то уж я прямо испугался вначале, – Семяримов достал из левого кармана своих джинсов свежий носовой платок, снял очки в дорогой роговой оправе и начал тщательно протирать им окуляры, то и дело аккуратно, с важным видом на них дуя. – А я по-прежнему работаю в бизнесе, Генеральный директор крупной в районе, а м.б. и в городе, мультимедийной компании. Интернет, телевидение, телефония и всякое там такое… Да, Витёк, давненько мы не виделись с тобой…

Друзья долго ещё вели приятельский разговор, как вдруг зашедший в свой кабинет «напарник» Писюка, старший лейтенант полиции Гнашечко, не сделал обоим замечание.

– Так, уважаемые, бл@, вы долго, бл@, будете, бл@ на х@й, всякую х@йню, бл@, нести, бл@? Мешаете, бл@, работать, бл@ на х@й! – Гнашечко, как оказалось, тихонько вернулся в свой кабинет и за своим рабочим место пытался почистить свой табельный пистолет, для чего он произвел полную разборку оружия, но то ли в спешке, то ли случайно, у него вдруг куда-то потерялась важная деталь от пистолета, без которой он не мог собрать свой ствол. Старлей явно нервничал и тщетно пытался найти недостающую деталь боевого оружия.

– Извините, – виновато промямлил Семяримов.

– Извините, пожалуйста, – Захаров с Семяримовым не заметили, как тихонько в кабинет вошел коллега Писюка Гнашечко. У него, как и у большинства сотрудников 44 отдела полиции, защитная маска была опущена на шею. – Скажите, кто-нибудь вообще занимается нашими делами?

– Занимается, занимается, – без энтузиазма в голосе ответил Гнашечко. – Кстати, а чего это, бл@дь, вы тут, бл@дь на х@й, сидите, бл@дь? А? А где ваш этот, бл@дь? – и, о чудо!? Только сейчас Гнашечко заметил скрюченного, без штанов и трусов Писюка, восседавшего на вещдоке в какой-то неестественной позе с безучастным лицом. – Олег, бл@! Олег! – громко позвал своего сослуживца молодой старлей. Тело О.К. не подавало никаких признаков жизни. – Что это с ним? – испуганно спросил Гнашечко.

– Коронавирус?! – высказал предположение Семяримов. – Он привел нас, посадил, затем залез на колеса и начал…

– Чё? – прервал рассказ Гнашечко. – Чё ты гонишь, бл@? А?

– Молодой человек, всё так и было, – вмешался в разговор Захаров. Просто мы не наблюдали за ним, т. к. нам это не интересно…

Гнашечко резко встал и подошел к Писюку. Он зачем-то вдруг натянул на себя защитную маску и начал тыкать указательным пальцем в шею, щёки, нос своему коллеге. Прикосновения были лёгкими и следов от пальца не оставляли. И лишь только затем он решил снять с О.К. балаклаву.

– Надо ему дать попить, – посоветовал Семяримов, – или вызвать врача. У него может в тяжелой форме протекать Covid-19?!

– Чё? – испугался Гнашечко. Пребывая в лёгком смятении, он затем вдруг быстро достал из нижнего ящика своего стола граненый стакан и початую бутылку водки.

Налив в стакан чуть больше половины водки, старлей поднес ко рту Писюка «аля-воду» и попытался влить бедолаге вовнутрь лекарственный бальзам, но даже вторая попытка не увенчалась успехом. От сильного волнения стакан лишь сильно бил по зубам приоткрытого рта. Тогда, оглянувшись по сторонам, Гнашечко решительно залпом осушил почти полный стакан с водкой, а затем прямо из горлышка бутылки стал быстро вливать остатки божественного лекарства в глотку лейтенанта. Бутылка издавала какофонию звуков от дребезжания и клацанья по зубам стекла до вливавшейся в горло жидкости. Сейчас можно лишь высказывать предположения, что произошло, т. к. прямых доказательств, увы, не было, но, наверное, старлей интуитивно выбрал не самый худший вариант приведения в чувства своего сослуживца. В Писюка в общей сложности вошло чуть более 250 граммов водки. Вливание длилось секунд пять – максимум шесть. Вероятно, после апперкота у Писюка вылетело несколько зубов, которые оставались всё то время во рту О.К., т. к. когда водка была вся залита, словно бензин из канистры в горловину бензобака, оперуполномоченный Писюк вдруг начал резко кашлять и прямо в грудь Гнашечко бедняга выплюнул один из выбитых нижних зубов. Остальные три зуба О.К. проглотил, запив злополучной водкой. Быстро придя в сознание, Писюк легко слез с колёс, машинально натянул трусы с брюками и, застёгивая ширинку, начал внимательно ощупывать языком нижнее нёбо, где ещё недавно были все его зубы. Увидев на полу окровавленный свой нижний центральный зуб, Писюк вдруг харкнул кровью и… снова потерял сознание.

– Что это с ним, бл@дь? – Гнашечко с широко раскрытыми от удивления глазами, яростно моргал, то и дело переводя взоры с Писюка на Захарова, затем на Семяримова. – Чего это он, бл@дь? А?

– Наверное, коронавирус COVID-19 начал на бедолагу действовать?! – высказал предположение с глубокомысленным видом Семяримов.

– Коронавирус… А это, бл@дь, чего? – Гнашечко пнул ногой окровавленный передний зуб Писюка, валявшийся у его ног.

– Да не бзди, дружище! – успокоил Семяримов опешившего старлея Семяримов. – Мы не скажем, что ты выбил горлышком бутылки лейтенанту зуб…

– Я? Зуб? – Гнашечко был в полном ахуе.

– Или зубы, – уточнил Семяримов. – Я правильно говорю, товарищ профессор?

– Профессор? – Гнашечко медленно сел за свой стол и закурил.

Внезапно дверь кабинета раскрылась и в проёме показалось тело майора, зам. начальника 44 отдела полиции по службе.

– Так, Гнашечко, как у вас дела? Работаете? – поинтересовался майор, совершавший, по всей видимости, плановый обход всех служебных кабинетов.

– Так точно, товарищ майор, на, – упадническим голосом доложил Гнашечко своему проверяющему.

– А что это с Писюком? А? – майор подошел к лейтенанту, сидевшему на полу возле стопки шин без сознания. Изо рта О.К. струилась кровь. – А это ещё что за дела? – громко спросил майор.

– Короновирус, товарищ майор, бл@, – невнятно промямлил Гнашечко. – Что-то он нам не нравится, товарищ майор…

– Так, Гнашечко, давай дуй к дежурному, а я пока подумаю, что с ним и с вами теперь надо будет делать, – майор вдруг запаниковал, ситуация явно была нештатной.

Через пару минут в кабинете были: начальник 44-ого отдела полиции Костюк, помощник оперативного дежурного Исаева, зам. по службе майор Пестенко, человек пять-шесть с уголовного розыска, оба пострадавших, Захаров и Семяримов, и, разумеется, Гнашечко с бездыханным Писюком.

– Товарищ майор, – обратился прибежавший из дежурки капитан полиции Сатков, дежуривший в тот злополучный день по 44 отделу. – Бригада скорой помощи уже выехала. Просили их встретить.

– Спасибо, капитан, – начальник был явно не в себе, т. к. лишние проблемы ему накануне присвоения очередного звания были ни к чему. – Так, все по рабочим местам! Живо! – прокричал вдруг начальник, но никто из личного состава даже не пошевелился. Все внимательно наблюдали за Писюком, продолжавшем без чувств валяться на полу.

Прибывшие по вызову в течение 15 минут врачи скорой помощи в защитных комбинезонах и в специальных масках, начали в блокнот записывать всех сотрудников полиции, стоявших возле злополучного кабинета. Затем они распорядились помочь им перенести тщедушное тело Писюка к машине.

– Так, кто тут старший? – обратился врач скорой помощи к майору полиции Пестенко. – Вы?

– Нет, я лишь заместитель… А что?

– Все записанные в блокнот фамилии, т. е. сотрудники, должны следовать вместе с нами на выход. Все, кто контактировал с больным.

И тут вдруг Захарова и Семяримова осенило, что через полчаса, а может быть и быстрее, все, в том числе и они – окажутся, как минимум, в Боткинских бараках, так называют петербуржцы Клиническую инфекционную больницу им. С.П. Боткина. Вот о том, что впоследствии произошло со всеми героями рассказа – чуть ниже.

Изначально планировалось поставить точку в этом месте, но многочисленные отклики читателей подвигли написать продолжение истории именно в этом, а не в новом рассказе. Разумеется, жанр рассказа не предполагает таких объёмов повествования, да и сюжетных линий здесь, как минимум, на целую повесть. Поэтому, идя навстречу пожеланиям читателей, продолжаю рассказ (повесть) и, уж не обессудьте, если какие-то подробности будут сокращены или вообще опущены.

И ещё, до этого места события и герои были описаны большей частью в начале 2019 г. А всё, что будет ниже – это результат «апрельской самоизоляции 2020 г.».

Быть может, такой прием – это не лучшее решение для маленькой повести, но другого варианта автор и не рассматривал.


Не хочу никого пугать, но противостоять распространению коронавируса, будут те же самые профессионалы, которые намедни предотвращали обвал нефти и рубля.

    Из наблюдений интернет-сообщества,
    последняя неделя марта месяца 2020 г.






В марте 2020 г. началось стремительное падение цен на нефть и, как следствие, обвал российского рубля. И всё это проходило на фоне пандемии, спровоцированной коронавирусом CAVID-19.

По словам представителя Кремля Дмитрия Пескова, обвал цен на нефть – это не катастрофа, а «весьма неприятная ценовая конъюнктура» и запас прочности позволит России справиться с ситуацией (РБК).

Резкое падение мировых цен на нефть, после того как участникам соглашения ОПЕК+ не удалось договориться о продлении и расширении сделки, нельзя считать катастрофой для России. Об этом заявил журналистам пресс-секретарь президента России Владимира Путина Дмитрий Песков, передает корреспондент РБК.

«Это весьма неприятная ценовая конъюнктура. Что это катастрофа для России, наверное, с этим нельзя согласиться в среднесрочной перспективе», – сказал представитель Кремля, отвечая на просьбу прокомментировать слова вице-президента компании ЛУКОЙЛ Леонида Федуна, который в интервью РБК назвал падение цен на нефть ниже $25 за баррель (подробнее на РБК).

Песков также напомнил, что «бывали времена, когда цена [на нефть] была еще ниже». При этом он отметил, что у России есть «солидный запас прочности» и это позволит обеспечить исполнение всех социальных обязательств. Нефтяной же сектор США, по словам пресс-секретаря президента, уже находится в «бедственном состоянии», так как производители сланцевой нефти страдают от падения цен. (Подробнее на РБК).

Итак, в Китае началось восстановление экономики на фоне резкого снижения заболеваний, обусловленных коронавирусом COVID-19, а в России тем временем массово разорялись предприятия, рушился малый и средний бизнес на фоне роста случаев заболеваний и смертей от коронавируса COVID-19, обвала цен на нефть и стремительного падения котировок рубля. Истерия и всеобщая паника населения с каждым днем всё сильнее и сильнее набирала обороты. Правительство вводило и новые налоги, и объявляло всероссийский карантин, но уровень заболеваемости рос с каждым днем, бедных и нищих в стране становилось всё больше и больше и на этом фоне события и истории, связанные с Захаровым и Семяримовым теперь уже не представляли никакой исторической ценности.


Я не скажу, что я большой новатор…
но вот одна из пламенных идей:
ВМОНТИРОВАТЬ бы в душу ПОФИГАТОР…
и не держать обиды на людей…

    Ременюк Валерий, 2012 г.

За неполный час времени с момента первого входа бригады Скорой помощи в 44-ый отдел полиции добрая половина личного состава доблестного подразделения во главе с начальником и его заместителем были эвакуированы… в Боткинские бараки. А спустя сутки в здании полиции началась масштабная дезинфекция. Масок на всех полицейских явно не хватало, некоторые из числа особо одаренных, надевали противогазы, в которых можно было просидеть 10, максимум 15 минут, после чего сотрудники почему-то теряли сознание и падали в обморок.

Отсутствие половины сотрудников полиции на службе ни коим образом не отразилось на показателях работы. Служба продолжалась, всё шло своим чередом.

Захаров с Семяримовым и доблестные оперуполномоченные УР волею случая оказались в одной палате. Олег Константинович Писюк оказался откровенной букой. Он всё время молча ощупывал место во рту, где ещё совсем недавно был полный комплект зубов. При этом его коллега всякий раз проявлял участие и заботу, спрашивая «чем помочь, бл@?» или что-то вроде того.

Общаясь друг с другом в палате больницы, Захаров и Семяримов не только не сблизились, а напротив, стали даже дистанцировать друг от друга. То ли это было вызвано программой лечения, то ли больным окружением, но так сразу точно определить не получится никому.

Шесть раз в день каждому пациенту измеряли температуру и проверяли зрение, точнее – смотрели белки и зрачки глаз. Что медперсонал хотел найти – было не ясно, но уже на второй день пребывания это и то, что принудительно всех зачем-то три раза в день клизмировали – начало сильно напрягать. Кормили всех исключительно жидкими кашами на воде и давали несладкий компот из сухофруктов, которые выглядели в большом чане жалко и не аппетитно.

– Скажите, доктор, – обратился Семяримов к очередному врачу при обходе, – нас скоро выпишут?

– Скоро. Не волнуйтесь. Вас что-нибудь беспокоит? – Из-под маски на Владимира Игоревича смотрели то карие, то голубые, то какие-то серого цвета глаза. Дело в том, что врачи менялись так часто, что невозможно было запомнить даже их фамилии и имена. – Как у Вас со стулом? А хрипы, кашель есть? Утомляетесь при работе?

– Простите, какой работе? Где?

– Не умничайте! Отвечайте на вопросы.

– Пока нет, – несколько неуверенно отвечал Владимир Игоревич.

– Нет стула? – уточнял врач.

– Нет, стул есть, кашля нет. А что, это хорошо или плохо?

– Хорошо, голубчик, хорошо, – успокаивала врач. – А что у нас с температурой? – не унималась медичка.

– Да температура нормальная… Чего ей вдруг быть ненормальной?

– Так, поосторожнее, поосторожнее! Вы под подозрением. У Вас, скорее всего, коронавирус COVID-19, – резюмировала врач-инфекционист. – Таблетки принимаете?

– Какие таблетки?

– Противовирусные, противовирусные, – уточнила инфекционист. – Кстати, с этими типами старайтесь поменьше контактировать! – Дама кивнула в сторону Гнашечко и Писюка, внимательно наблюдавшими за осмотром каждого из палаты.

С Захаровым и остальными процедура трехразового суточного осмотра проходила примерно также. Весь обход палат много времени не занимал. Зато процедуры, в основном – клизмирование, отнимали массу времени.

В палате нельзя было смотреть телевизор, играть в какие-либо игры, читать книги… Всем разрешалось тупо смотреть в потолок, лёжа на кровати и слушать коридорные звуки, а также те, что издают взрослые мужики уже на вторые сутки пребывания в инфекционной больнице.

Из-за того, что больница была переполнена и все палаты были заняты, всех пациентов с подозрением на вирус и больных вирусом невозможно было разместить отдельно. Обоим оперуполномоченным изначально, уже при поступлении на инфекционное отделение был присвоен статус «больного», даже до результатов анализа на наличие/отсутствие вируса, поскольку оба, и Гнашечко, и Писюк – теряли сознание и падали в обморок. А Захарову с Семяримовым при статусе «носитель вируса» врачи назначили лечение, поскольку оба находились в группе риска, особенно по возрасту и сопутствующим заболеваниям, и к тому же оба контактировали с полицейскими.

Я не имею никакого медицинского образования. Более того, у меня вообще нет ничего, что могло бы служить основанием для получения хоть какого-либо диплома. В своём самом первом литературном произведении – романе века «Дела адвоката Монзикова» есть на стр. 5 такие строки: «По профессии я – слесарь-сантехник и за перо взялся впервые. В результате перестройки заработки стали нерегулярными, часто шальными. Да и клиенты пошли не те. Приходишь в квартиру, а там такое… Иногда даже не поймёшь, зачем вызывали. Случаи, когда начинаешь путать туалет с ванной или кухней стали типичны в моей профессии. Уже нет у "новых русских" привычных туалетов, нет убогих ванночек и кухонек до 5 м?. Часто, очень часто, на вызовах к клиентам приходится надевать тапочки и слова "пожалуйста", "извините", и всякую другую ерунду употреблять вместо мата, т. е. через слово.

Я в жизни кем только не работал. Был и электриком, и плотником, и даже медбратом, хотя образование – 8 классов. Время теперь такое, что даже депутаты, не говоря уж о…»

Вообще, если честно, то все истории, все герои взяты из жизни без прикрас и без преувеличения. Некоторым персонажам частично или полностью изменены имена и фамилии, а некоторым, и их, наверное, большинство, такой чести не представилось.

Описывать атмосферу больницы непросто, а инфекционной – ещё сложнее. И если эти описания опустить из повествования, т. е. просто убрать, то исчезнет значительная часть правды и достоверности, описание тогда будет больше походить на простые статистические данные какой-нибудь справки или отчёта, что, на мой взгляд, просто недопустимо.

Во всех больницах существует режим посещения больных и передачи продуктов, лекарств, каких-то вещей, предметов. И в Клинической инфекционной больнице им. С.П. Боткина тоже был свой жёсткий режим, но в условиях пандемии и всеобщей паники администрация и медперсонал решили прекратить сношения пациентов и медперсонала с внешним миром. Никаких передачек, никаких контактов. Ка-ран-тин! Строжайшая изоляция.

В палате № 19 стояли четыре видавшие виды металлические кровати. Тумбочек было 2 шт. А ещё в палате было 6 электро-розеток и четыре металлических стула, на которых сверкали инвентарные номера, нанесенные дрожащей рукой (на века) белой краской. В дальнем углу комнаты стояла обычная вешалка, а в предбаннике находились отдельные туалет и ванная. Предбанник был на две палаты. Вероятно, проектировщики максимально спланировали удобства инфекционного отделения, где большая часть палат компоновалась по указанной схеме. Палаты разряда «полулюкс» были рассчитаны на две койки, а в «люксовской» палате стояла одна кровать. Наличие/отсутствие лишней тумбочки, стола, стула – кардинально общей картины не меняли, поскольку отделка интерьера, размер палаты – всё было стандартным, согласно медицинским возможностям и практике, сложившейся десятилетиями. Окна в палатах не открывались и режим проветривания помещений предполагал открытие всех дверей, и всё!

Хотя нет, не всё. Дважды в день приходила санитарка с ведром и шваброй и мыла пол. А ещё после завтрака каждая из палат подвергалась кварцеванию. На потолке были стационарно закреплены кварцевые лампы, которые включались и выключались самими больными по требованию медперсонала.

Кнопки вызова медицинской сестры с поста, расположенные в изголовье каждой кровати, вероятнее всего, были исправны, но нажатие, т. е. вызов сестрички, не гарантировал её быстрого прихода. Более того, можно было прождать и час, и два, пока сестра или нянечка случайно не заглянут в палату.

– Микола, слухай сюдой, – обратился Писюк к сослуживцу Гнашечко. – Скажи, що не так? Я, бл@дь, не можу взяти в толк, як я тут опинився i де моi переднi зуби, на? Ти що-небудь можеш менi пояснити, бл@дь? Або ти теж нiчого не пам'ятаеш[29 - Прим. автора: Скажи, что не так? Я не могу взять в толк, как я здесь очутился и где мои передние зубы? Ты что-нибудь можешь мне объяснить? Или ты тоже ничего не помнишь?]?

– Та не парься ты так, бл@. У тебя, бл@, самый что ни на есть, этот самый, бл@. Ты, бл@, пизд@нулся, бл@дь н@х@й, и пизд@ц! Видимо, там же и зубы, бл@, потерял, бл@, когда тебя вырубило, бл@.

Николай старался говорить убедительно, но уверенности в голосе ему явно не доставало. Версия с его причастностью к выбиванию зубов не давала покоя старшему лейтенанту.

Семяримов и Захаров слушали весь этот бред практически без особого интереса, т. к. Владимир Игоревич понимал чуть более половины из того, что говорил каждый из ментов, а Захаров то и дело уходил в свои воспоминания далёкой молодости, когда он был молодым и беззаботным, когда ещё не было у него семьи, но зато были старший брат и родители…

На пятый день пребывания в больнице пришли результаты анализов на всех, доставленных в больницу в тот злополучный день. Ни у кого не было положительной пробы, но это не сильно всех радовало, т. к. теперь им оставалось провести добрых 10 дней строжайшего наблюдения.

Лечащий врач для перестраховки оставил всем четверым пациентам палаты № 19 лечение, на всякий случай.

Сильно напрягало то обстоятельство, что официально у пациентов отделения не было ни комнаты отдыха, ни телевизоров, ни право свободного передвижения даже в пределах отделения. Спасали лишь смартфоны, по которым можно было звонить и которые позволяли следить за развитием событий в стране и мире.

– Олег Константинович, – Захаров решил начать разговор по своему «вопросу» после того, как Писюк вернулся из «клизменной». – А что удалось установить по моему заявлению?

– Працюемо… Робимо все, що вiд нас залежить[30 - Прим. автора: Работаем… Делаем всё, что от нас зависит], – с мученическим видом изрек Писюк.

– А можно поконкретнее? – не унимался Захаров.

– Отъ@бись!

– Простите? – Лицо Захарова вдруг стало наливаться кровью. Он машинально сжал кулаки и выпрямил спину. Тигр готов был наброситься на жертву и ждал только удобного момента.

– Витя, посмотри, что у меня есть, – Семяримов, заметив реакцию друга, решил переломить ситуацию, для чего он отвлек внимание профессора, подозвав к своей кровати. – Посмотри, что мне прислали по WhatsApp.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=57134461) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Прим. авт.: Сеньор Михельсонов, Добрый день! Рада приветствовать Вас в самом прекрасном городе Италии.




2


Прим. авт.: Сеньор Михельсонов, Вы один или с Вами есть переводчик?




3


Прим. авт.: Привет! Меня зовут Оксана. Я – подруга Михельсонова, его переводчица. Буду помогать ему в поисках невесты.




4


Прим. авт.: Всем здрасьте! А вот и мы!




5


Прим. авт.: Прикинь, итальяшки растерялись. Мне кажется, что тут ещё ничего не готово. Мы рано с тобой приперлись. О, посмотри! Лысый так и пялится на мою жопу! Может я с ним пересплю побыстрому?




6


Прим. авт.: Гога, мне кажется, что главная должна быть женщиной. Посмотри на эту свиноматку с поросячьими глазками и низкой задницей. Может быть она и есть здесь главная?




7


Прим. авт.: Сеньора Мозарчетти начала программу с таких слов: Сеньоры, сеньориты! Давайте начнем. Приготовьтесь, пожалуйста. Включите отсчёт. Пять, четыре, три, два, один, начали.




8


Прим. авт.: Это Марио со своими друзьями дружбанами. Пидорасы вонючие, бл@дь. Они тебе не конкуренты. Не бойся. Смотри как Марио заикается от страха. Сейчас обмочится.




9


Прим. авт.: Расслабься, не напрягайся. Положи свою руку мне на плечи, обними меня.




10


Прим. авт.: Самец. Неотесанный русский медведь.




11


Прим. авт.: Сеньор Михельсонов. Скажите пожалуйста, какие национальности проживают сегодня в России? Это будет первый вопрос из блока национально-территориального устройства вашего государства. А второй вопрос касается вашей национальности и национальности Владимира Путина, который как и вы на сегодняшний день не имеет жены.




12


Прим. авт.: Да она спрашивает чего-то про тебя и про вашего Путина, про ваши, там, национальности. Я не понимаю, почему это их волнует? Хочешь, я отвечу этой даме коротко и ясно, чтобы она успокоилась и больше не задавала тебе подобных вопросов?




13


Прим. авт.: У Путина там всё хорошо! Да и у Гоги в России тоже всё нормально. Нам только не понятно, почему это вас интересует? У вас тут что других проблем нет? Мужик приехал сюда жениться, а вы тут его про Путина спрашиваете. Ему до Путина нет никакого дела и интереса.




14


Прим. авт.: заниматься фруктовыми делами означает только одно – х@ем груши околачивать.




15


Прим. авт.: ныне, с лёгкой руки первого мэра Санкт-Петербурга А.А. Собчака, северную Пальмиру 6 сентября 1991 г. переименовали в Санкт-Петербург, коим город назывался со дня основания до 18 (31) августа 1914 г. Для какой балды? Никто толком ответить сейчас не может, т. к. от смены вывески, как известно, суть не меняется. Например, Д.А. Медведев 01.03.2011 г. переименовал милицию в полицию и это была обычная смена вывески и кадровая чистка, когда "органы" избавлялись от неугодных им людей. Да, не все тогда прошли переаттестацию, не все. К слову сказать, этот "нац. проект", как и все другие "медведевские" нац. проекты также оказался пустой говорильней и целей, итогов, ожидаемых и пропиаренных, увы, не имел.




16


Прим. авт.: имеется в виду площадь комнаты в квадратных метрах.




17


Прим. автора: от аббревиатуры слова ОБЭХСС – отдел по борьбе с экономическими хищениями социалистической собственности. После развала СССР в России эти подразделения трансформировались в ОБЭП – отделы по борьбе с экономическими преступлениями, а с 1994 г. по 2003 г. добавились ещё подразделения налоговой полиции, которая была вновь созданной Федеральной службой России.




18


Прим. автора: трёх рублей




19


Прим автора: Здрасьте! Не спите? Это зво?нит Писюк из сорок четвертого. Можешь подойти ко мне?




20


Прим. автора: Не балуется, бл@дь, а зво?нит, Писюк, оперуполномоченный из 44-ого, лейтенант полиции. Ясно?




21


Прим. автора: Тебе машина нужна? Надо, чтобы угонщиков задержали?




22


Прим. автора: Так, короче, бл@дь. Приходи, поговорим. Всё узнаешь. Я тут на сутках. Придёшь, спросишь оперуполномоченного уголовного розыска лейтенанта Писюка. Только паспорт и документы на машину не забудь, бл@дь.




23


Су?ржик (от названия суржик – «хлеб из муки смеси разных видов зерна, например, пшеницы и ржи») – идиом (разговорный язык), включающий элементы украинского и русского языков, распространённый на Украине, а также в соседствующих с ней областях России и в Молдавии. Отличается как от собственно украинского, так и от разговорного «украинского русского» языка, хотя провести чёткую грань между ними и суржиком невозможно.




24


Прим. автора: Ну-с, гражданин Захаров! Что тут у Вас ещё?




25


Прим. автора: Я написал Вам подробное объяснение, к которому приложил показания двух свидетелей. Кроме того, имеется видеозапись их показаний. Вот, на этом самом диске записаны два видеофайла. Пожалуйста, приобщите всё это к материалу проверки.




26


Прим. автора: Я, бл@дь, не понимаю ни х@я, какого х@я ты, мудил@ грешная, проявляешь инициативу и делаешь за меня мою же работу? А?




27


Прим. автора: Удар снизу. Наносится между руками противника, когда он “забывает“ сомкнуть локти в клинче. Удар идет снизу вверх, причем внутренняя часть кулака обращена к бьющему. Классический апперкот проводится передней рукой вместе с закручиванием плеча, вес атакующего переносится на переднюю ногу. Идеальный вариант: рука согнута в локте – примерно под 90 градусов. Удар может направляться как в подбородок противнику, так и в солнечное сплетение – чтобы сбить дыхание. Плюсы и минусы: удар крайне силен, противнику его трудно заметить. Однако апперкот полезен только в ближнем бою. Еще один минус: апперкот опасен для бьющего тем, что заставляет на долю секунды остаться без защиты.




28


Прим. автора: Статья 82 УПК РФ. Хранение вещественных доказательств

1. Вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле до вступления приговора в законную силу либо до истечения срока обжалования постановления или определения о прекращении уголовного дела и передаваться вместе с уголовным делом, за исключением случаев, предусмотренных настоящей статьей. В случае, когда спор о праве на имущество, являющееся вещественным доказательством, подлежит разрешению в порядке гражданского судопроизводства, вещественное доказательство хранится до вступления в силу решения суда.

2. Вещественные доказательства в виде:

1) предметов, которые в силу громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, в том числе большие партии товаров, хранение которых затруднено или издержки по обеспечению специальных условий хранения которых соизмеримы с их стоимостью:

а) фотографируются или снимаются на видео- или кинопленку, по возможности опечатываются и по решению дознавателя, следователя передаются на хранение в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации. К материалам уголовного дела приобщается документ о месте нахождения такого вещественного доказательства, а также может быть приобщен образец вещественного доказательства, достаточный для сравнительного исследования; (пп. "а" в ред. Федерального закона от 21.07.2014 № 245-ФЗ)

б) возвращаются их законному владельцу, если это возможно без ущерба для доказывания; Животные, состояние которых не позволяет вернуть их в среду обитания, находящиеся на реализации на 09.01.2018, могут быть переданы для их содержания и разведения в соответствии с пп. "в" п. 9 ч. 2 ст. 82 (ФЗ от 29.12.2017 № 468-ФЗ).

в) в случае невозможности обеспечения их хранения способами, предусмотренными подпунктами «а» и «б» настоящего пункта, оцениваются и с согласия владельца либо по решению суда передаются для реализации в соответствии с законодательством Российской Федерации в порядке, установленном Правительством Российской Федерации. Средства, вырученные от реализации вещественных доказательств, зачисляются в соответствии с настоящей частью на депозитный счет органа, принявшего решение об изъятии указанных вещественных доказательств, на срок, предусмотренный частью первой настоящей статьи. К материалам уголовного дела может быть приобщен образец вещественного доказательства, достаточный для сравнительного исследования; и т. д., и т. п. (пп. "в" в ред. Федерального закона от 22.04.2010 № 62-ФЗ)




29


Прим. автора: Скажи, что не так? Я не могу взять в толк, как я здесь очутился и где мои передние зубы? Ты что-нибудь можешь мне объяснить? Или ты тоже ничего не помнишь?




30


Прим. автора: Работаем… Делаем всё, что от нас зависит



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения